О Богдане Ступке и жизни без работы: разговор с Лией Ахеджаковой

Приезд Лии Ахеджаковой на ОМКФ стал сюрпризом, о котором публике стало известно в день ее прибытия. Артистка приехала в Одессу, чтобы представить фильм Сергея Лозницы "Кроткая". В драме, снятой по мотивам одноименной повести Достоевского, она сыграла правозащитницу, которая пытается помочь родственникам заключенных. И все это на фоне тотального беспредела в разлагающемся городке, в котором находится тюрьма... Только Лия Меджидовна зашла в комнату для общения, она тут же заполнила все пространство своим обаянием. Она очень хрупкая. Но с очень сильным внутренним стержнем.

О СТУПКЕ

"Со Ступкой мы были партнерами. А что такое партнер? Это родной человек. Это когда на сцене ты часть его, а он — часть тебя. Когда он появлялся на площадке, наступал настоящий праздник, он был таким веселым! Особенно мне запомнился один момент перед важной премьерой спектакля в Питере. Лежим мы вдвоем на сцене, через мгновение на нас должен упасть свет, и мы должны начать играть... А мы так волнуемся! И тут он мне так тихо-тихо шепчет: "Лилек! Что у нас за такая проклятая профессия? Вот стоял бы сейчас согнутым, рвал бы свеклу, и все было бы хорошо. А тут вдвоем с тобой трясемся от ужаса и не знаем, что будет — полюбит нас зритель или нет". Никогда не думала, что буду в Одессе без него... Светлая ему память!".

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

О ПРОШЛОМ

"Если бы была возможность вернуться в прошлое, когда я была начинающей актрисой, и дать себе совет... Я бы сказала: никому не давать советов и самой ничьих советов не слушать".

О НАЧАЛЕ КАРЬЕРЫ

"Не своим делом я никогда не занималась. Но барахло играла — поначалу. Потому что денег не было, такая зарплата нищенская, и вариантов других не было. Я думала, что так и буду всю жизнь этим заниматься, буду такой вот "актрисой на роль барахла". Но появился Эльдар Александрович Рязанов, повысил мою самоидентификацию, и я уже что-то выбирать стала. Потом жуткая на меня вещь напала: я называлась "актриса яркого эпизода". Но потом я решила, что все, я больше не хочу этого и отказалась от всего. В театре похожая ситуация была: в ТЮЗе я сыграла в спектакле "Я, бабушка, Илико и Илларион", и все — пошли одни бабушки! У них заболела актриса, которая их играла, я тут же стала к станку, и поехало — одна бабушка хлеще другой. Тут пришел мой друг Виктюк, взял четыре пьесы Петрушевской и сказал, что все роли будут играть лучшие актрисы "Современника". А мне он, такой хулиган, шепнул: "Лилек, все их ты будешь играть". И вот когда я сыграла "Квартиру Коломбины", у меня началась новая жизнь в театре".

ОБ ОТЧАЯНИИ

"Что помогало взять себя в руки, когда с работой было плохо? Ничего, руки были опущены. Веры в себя не было никакой, а это  — жуткая трагедия. И вообще, невостребованный актер часто становится завистником и интриганом, потому что это так оскорбительно, когда ты не нужен. А еще непросто, когда твоя подруга постепенно становится не просто востребованной, а звездой театра, в то время как ты сидишь и вяжешь. В то время было плохо с вещами, и мы все вязали. У меня был период — восемь сезонов ни одной роли! Слава богу, что кино время от времени возникало".

О ЛОЗНИЦЕ

"В фильме Сережи Лозницы меня чуть-чуть. Но он мне предложил такой сценарий, что альтернативы не было — нужно было бежать срочно. И я счастлива, потому что таких предложений у меня нет. Предлагают разные фильмы, сериалы, но не такие. Один сериал был на 150 серий! А я спрашиваю: "Это как? Я умру, а вы все будете снимать?" А мне в ответ: "Не переживайте, мы все за лето снимем". Я постоянно слежу за творчеством Лозницы, все пересмотрела — и "Счастье мое", и "Аустерлиц"... Ну, все, что он делает, — это мое! Это то, чего я жду сейчас от кино, от театра, от деятелей культуры — это смыслы, в которых мы живем, которые нас мучают, которые и есть боль нашего времени. Лозница именно такой, и он это делает на высочайшем уровне".

О ВЫБОРЕ

"Я стараюсь играть только то, что меня цепляет, в чем есть смысл, и поэтому мало снимаюсь в кино. А было, что так уговаривают! Вот звали, например, в фильм "Любовь-морковь" — тут я сразу все поняла, с первой секунды. Но напали на меня, причем очень хорошие люди. Они еще в эту агитацию, в этот пиар чудного человека влупили — Лешу Серебрякова. И Леша, глядя мне в лицо, так уговаривал! Хотя сам бы в жизни на это не подписался — у него выбор есть. Он за барахло не возьмется. Но меня уговаривал, потому что дружил с тем режиссером. Говорил, что перепишут роль, хотя никогда такого не происходит".

ОБ ОДЕССЕ

"Я снималась на Одесской киностудии до последнего момента, пока там не остались одни собаки и обувщики. Даже не помню, как назывался последний фильм, помню только, что Оля Волкова там тоже снималась, и беседка с белыми колоннами была у моря".

О СЧАСТЬЕ

"Что делает меня счастливой? Бывает, посмотришь какой-то сумасшедший фильм  и потом еще неделю не можешь от этого отойти. А потом еще звонишь друзьям и советуешь это все. Или спектакль новый посмотришь — ходишь ошеломленный. Такие вот встречи в Одессе тоже, конечно, вдохновляют".

О ПАРТНЕРСТВЕ

"Бывало, приходилось играть с прекрасным артистом, но это ужас был. Он играл сам, один! Вот как в опере — выходит на первый план и исполняет арию свою. И с этим ничего нельзя сделать — это свойство дарования, когда человек всегда играет моноспектакль. Но есть и те, которые не для себя играют, например Игорь Кваша — он мне играл. Он рядом, он близкий. И Ступка таким был: когда нас снимали, он немного отодвигался, чтобы мое лицо было лучше освещено".