Сегодня утром, 1 июня, почти через месяц после празднования своего 77-летия в Москве, скончался поэт-шестидесятник Андрей Вознесенский. Не выдержало сердце... Поэт умер на руках у жены Зои Богуславской у себя дома в Переделкино (по соседству с дачей-музеем Бориса Пастернака, который первым оценил талант 14-летнего мальчишки Андрюши).
Последние годы здоровье поэта было очень слабым: после первого инсульта, случившегося четыре года назад, Вознесенский почти не говорил, но продолжал писать. После второго инсульта в январе этого года поэт до конца так и не оправился, хотя пытался ходить и даже пару раз появлялся на публике. Не помогла и операция по устранению атеросклеротических повреждений артерий, которую Вознесенскому делали в феврале в Мюнхене. "Я знаю, что он лечился в Германии, но, к сожалению, не помогло, — рассказал нам украинский поэт и писатель Иван Драч. — Для меня смерть Вознесенского — большая утрата, потому что мы с ним были друзьями, людьми одного поколения, как и Евгений Евтушенко, и Белла Ахмадулина. И никакие мы не диссиденты — просто жили в Советском Союзе, писали и восставали против этой системы. После совместных творческих вечеров мы часто спорили на эту тему. У Вознесенского было архитектурное образование и это сказывалось — он мыслил конструктивно, любил экспериментировать со словами, как Маяковский. Раньше мы часто встречались то в Москве, то в Риге. Но шутником и балагуром Андрей не был, скорее это мы с ним хохотали над шутками Евтушенко".
Писатель Дмитрий Быков рассказал нам, что в последнее время общался с Андреем Андреевичем "в больнице, на панихиде по Василию Аксенову и на творческих вечерах". "Наши разговоры длились минут по пятнадцать, не больше — я боялся лишний раз утомить Андрея Андреевича, — говорит Быков. — На людях он всегда чувствовал себя лучше. У него был свой мужской кодекс чести: никто не должен видеть, каково тебе на самом деле. Андрей Андреевич не раз повторял: "На вас же смотрят и друзья, и враги. Тебе плохо? А ты улыбайся". Да и сам Вознесенский, еще когда был в состоянии давать интервью, удивлялся, мол, с вами, журналистами, общаюсь шепотом, а только выхожу на сцену — голос прорезается. Но так было только до инсультов... По словам Дмитрия, поэт искренне поражался, что вообще дожил до своего возраста: "Для него уже и 70 лет было нереальной цифрой. Он верил, что лучшие люди умирают рано, а он еще здесь". И можно сказать, еще долго будет с нами, ведь именно он — автор стихов для первой рок-оперы СССР "Юнона и Авось", которая до сих пор не сходит со сцены. Именно он написал десятки текстов, которые стали хитами — "Миллион алых роз", "Плачет девочка в автомате", "Барабанщик"...
Прощание с Вознесенским состоится в пятницу, 4 июня, в Москве в Центральном доме литераторов. А похоронят поэта в его родном Переделкино.
ПИДЖАК ОТ КАРДЕНА И КУПЮРЫ ЗА РОЗЫ
Уже в 14 лет Вознесенский послал свои стихи Борису Пастернаку и получил от него приглашение в гости. Что не помешало юному поэту окончить Московский архитектурный институт, ознаменовав это событие стихами: "Прощай, архитектура! Пылайте широко, коровники в амурах, сортиры в рококо!". Публиковаться он начал в 1958-м, когда ему было 25. Критики ругали, а в Кремле Хрущев и вовсе заявил поэту: "Забирайте ваш паспорт и убирайтесь вон, господин Вознесенский!". Однако временная опала не прошла даром — поэт завязал дружбу с Робертом Кеннеди, Лилей Брик, Пьером Карденом (кутюрье часто дарил ему смокинги), Полом Маккартни, переписывался с Пикассо, был знаком с Мэрилин Монро (даже посвятил ей свое стихотворение)... Но вот зарабатывал Вознесенский в основном на песнях: "Я был ужасно беден. И вдруг написал с Паулсом "Миллион алых роз", и утром зашуршали купюры. У меня матрас был набит купюрами. Так было и с песней для Гнатюка — "Барабанщик".