Котов. После пыток в НКВД оклеветал и жену, и себе
Смотрите видео "Утомленные солнцем 2. Цитадель". ТРЕЙЛЕР
В украинский прокат вышли "Утомленные солнцем 2. Цитадель" Никиты Михалкова. Мы посетили первый утренний сеанс: ажиотажа возле касс не наблюдалось (в итоге в зале кроме нас было еще человека четыре), и это при цене билета — 20 грн. Напомним, "Утомленные солнцем 2. Предстояние" завершился сценой, в которой полковник НКВД Дмитрий Арсеньев (Олег Меньшиков) выясняет у майора Лунина (Сергей Маковецкий) местонахождение экс-комдива, а ныне рядового штрафбатовца Сергея Котова (Никита Михалков). И слышит в ответ: "Месяц назад он был в Цитадели".
Читайте такжеПоследний штурм Михалкова: Котов, режущий глотки пальцем, Сталин-вампир и измена жены
И вот, действие второй части начинается с окопов, где сидят солдаты (в том числе и Котов), обложившие в кольцо блокады неприступную немецкую твердыню. В это же время прибывший "на командование" новый генерал, основательно приняв на грудь, решает явить свой полководческий гений. Для чего отдает приказ кинуть штрафников в лобовую атаку на крепость. В это же время в окопы прибывает Арсеньев (по приказу Сталина, возжелавшего вернуть комдива в ряды армии). Увидев НКВДиста, Котов раньше времени бежит в атаку, подняв за собой и весь батальон. За ним увязывается и Арсеньев, но, заслышав первые трели пулеметов, бросается обратно и натыкается... на заградотряды: "Какой ты нахер полковник!
Мужчины Маруси. Любовник, муж и отец
Все нормальные полковники в окопах укрылись. Беги, штрафник, завоевывай себе героя! Вперед, гад!". После боя (атака захлебнулась кровью) Митя все-таки забирает с собой комдива и по дороге успевает не только в реке искупаться (сверкнув голой задницей), но и рассказать Котову, что его жена жива и для нее он — "говно". После чего вручает Сергею генеральские погоны, его старые ордена и везет к нему домой, где вся родня (включая жену) давно считает Котова покойником. В ходе последующих домашних возлияний экс-комдив выясняет, что жена в нем не нуждается, давно живет с другим (перед этим ее еще и Митя изнасиловал) и обзавелась ребенком. Тем не менее, он тащит ее на сеновал, а утром она от него сбегает.
Не впечатляет Марусю и погоня комдива на белой лошади за ней. В злой тоске Котов кончает двух гопстопщиков, покусившихся на его часы, гуляет на чужой свадьбе, жрет водку, взасос целует какую-то молодуху и отбывает к Сталину. А там получает приказ: "Бросить 15 000 человек, укрывавшихся от призыва, на Цитадель. И положить их всех. В назидание другим трусам". Вооружат смертников палками. Но Котов не из тех, кто отсиживается по кустам. Он лично ведет людей на штурм, не ведая, что встретит в этом аду свою потерянную контуженную дочь Надю (Надя Михалкова).
ЖЕНСКИЙ ВЗГЛЯД ОТ АРИНЫ ШЕВЧЕНКО
С первых минут понятно: "Цитадель" — не "Предстояние" №2, это не клипообразная нарезка эпизодов со взрывами, трупами, которые женская логика упорно не хочет соединять воедино. Теперь все четко, сюжетная линия ведет зрителя то в окопы, то в атаку, то в любовные дебри, потом опять в наступление. А у персонажей наконец-то есть время раскрыться. Тут-то и становится понятно — однозначных героев нет. Тот же комдив Сергей Котов в исполнении Михалкова — и отчаянный вояка, подбадривающий таких же, как и он, штрафбатовцев, которые не хотят идти на верную смерть — брать Цитадель, а потом уже в звании генерала хватающий кол и идущий на крепость. Только так он мог толкнуть на подвиг 15-тысячную толпу "трусов" (так Сталин называл тех, кто отсиживался в оккупации: и на зонах, и за юбкой матери). И лично меня не смущает кол вместо оружия, я просто хорошо помню, как мой дед Ваня, прошедший всю войну до Берлина, вспоминал, как приходилось мочить немцев голыми руками... И тот же Котов — предатель семьи, подписавший после истязаний бумагу, что его жена — агент английской разведки, а он — покушался на Сталина. Вот уж действительно было бы неправдой, если бы комдив не оставил свой окровавленный росчерк, когда пальцы трещат под кувалдой. И жалкий Котов — "На хрен мне такая жизнь — ни жены, ни дочки... Я же пыль!".
А Дмитрий Арсеньев-Меньшиков! Ничтожное зрелище, когда лощеный НКВДист оказывается на поле боя и трусливо пытается сбежать. Там-то и происходит встреча Котова и Арсеньева, и здесь уже пыль и тварь дрожащая как раз Митька. Не последние сволочи у Михалкова и немцы, которым так же чуждо смотреть, как солдатики превращаются в решето: "Я офицер вермахта, а не палач". Не забыл Михалков и о женской скромности: с неба — бомбежка, посреди поля — полуторка, набитая раненными солдатами, а среди них рожает крестьянка Нюра, которую обрюхатил немец. Превозмогая боль и сгорая со стыда, она кричит: "Я еще потерплю!".
Конечно, много моментов предсказуемых: все в этой жизни возвращается бумерангом, плохишам — смерть (Арсеньев таки заработает свою расстрельную статью), а нелепые случайности — и есть судьба (когда из-за паука советский снайпер застрелит немецкого, который, падая, перевернет лампу, из которой вытечет керосин на бумагу, где лежали очки, на них попадет солнечный луч, и Цитадель превратится в пороховую бочку...). Но так бывает и в реальной жизни, когда от трагедии спасает невовремя заевшая молния на куртке... А вот душещипательных сцен сполна — и когда медсестричка Надя Котова бежит по минам к "умершему" отцу-комдиву, наступая на одну из них, и когда Маруся (Виктория Толстоганова) хлещет по щекам бывшего мужа, который предал ее и которого предала она, делив постель то с Арсеньевым, то с приживалой Кириком (Владимир Ильин). Все же трагедию войны переживаешь больнее не когда рвется снаряд, а когда видишь слезы обезумевшей матери, потерявшей на фронте троих детей и полюбившей немца-шизофреника, как сына...
МУЖСКОЙ ВЗГЛЯД ОТ АЛЕКСА ПАНЧЕНКО
Я шел смотреть "Цитадель", а попал на "Брестскую крепость". Как говорится, на манеже все те же: тут тебе и Андрей Мерзликин, сменивший зеленую фуражку пограничника (в "Бресте" играл лейтенанта Кижеватова) на бесформенный ватник штрафника, и Павел Деревянко, в "Бресте" — полковой комиссар Фомин, здесь — безногий солдатик. Обычно меня раздражают актеры, которые, как тот Фигаро, "и тут, и там", но только не в этот раз. Ибо отыграли они крепко. И пусть сейчас модно пинать ногами Михалкова, я лично делать этого не буду. Более того, скажу святотатственную вещь: мне "Цитадель" понравилась. И мало кто из нынешних режиссеров способен снять такое мощное, сильное и патриотическое полотно. При этом он не делает акцент на вывороченных кишках и черепных коробках с эффектно разлетающимися по чернозему мозгами.
Баталий у него не так уж и много (по сути, две непродолжительные атаки на крепость и один авианалет). Режиссеру куда интереснее подцепить зрителя, показав ему обыденные, а от этого куда более страшные вещи. Генерала-самодура, который, нажравшись водки, посылает всю роту в лобовую атаку: "Кто выживет, тому героя дам!". И при этом вся штабная сволочь, понимая, какое безумие он творит, и пикнуть поперек не смеет. Роды в полуторке, попавшей под бомбежку, когда младенца на свет божий принимают всем миром, дезинфицируя руки дефицитным спиртом и обрезая пуповину опасной бритвой. Снайпера, который неосторожно высунулся из убежища, чтобы отцепить с дула винтовки паучка, и получивший за это пулю в лоб.
Полковника НКВД, который на дне воронки лихорадочно пытается выковырять из-под сознания слова давно забытой молитвы "Отче наш". Для Михалкова война — лотерея, где выжить помогает случай и везение. И где усатый тиран тасует жизни людей, словно карты в колоде. При этом Никита Сергеевич не пытается обелить своего героя: как и все, он слаб — не выдерживает истязаний в застенках и подписывает бумаги, в которых признается, что его жена — предатель родины. Вспомнит он и то, как, будучи 19-летним борцом за пламенные идеи революции, шашкой зарубил монаха, укрывавшего белого офицера. А Сталин еще и напомнит, как он травил газом восставших тамбовских крестьян... Каждому воздастся по заслугам и за грехи. Одни очистятся в безумной гибельной атаке (сильнейшая сцена в фильме), переходя вброд реку. А другие (как герой Меньшикова) получат папочку с делом, тянущим на 9 граммов... Собственно, для этого Михалков и снял свое продолжение. Мысль не нова. Но прописные истины стоит напоминать людям, которым свойственно вечно все забывать. Из того, что мне не пришлось по душе: слабоватая графика. При взгляде на самолеты четко видно, что они нарисованные. Ни к селу, ни к городу и начало фильма: болотный комар летит к окопам и все происходящее зрителю показывают как бы его глазами. Ну и самое слабое актерское звено — Виктория Толстоганова. Истерила она без огонька. Да и фальшивила немало.