Глинобитный оазис. Вот такой он, Чакчаран. Фото А.Родзоняк
Капитан медицинской службы ВСУ Андрей Родзоняк стал первым украинским военным, в составе литовского контингента Международных сил содействия безопасности в Исламской Республике Афганистан направленный в эту страну. Почему на него пал выбор? За плечами две миротворческие миссии — в Ирак, куда попал в 2003-м, а годом позже — в Либерию. Учли также знание английского (Андрей скромничает, что он еще далек от совершенства), молодость (месяц назад исполнилось 32), ну и то, что не успел обзавестись семьей.
Каждая миротворческая миссия, по словам офицера, по-своему интересна. В Эль-Куте иракской провинции Васит, куда через Кувейт 650-километровым маршем вошла наша колонна, медпункт 5-й бригады располагался в брезентовых палатках. Первых военных и гражданских пациентов принимали, что называется, в настоящих походно-полевых условиях, при 60—70-градусной жаре и песчаных бурях. Освоившись, взялись проектировать стационарное здание, но работать в нем довелось уже тем, кто пришел им на смену после ротации. Андрей, как и многие миротворцы, хотел остаться на второй срок, но рапорт его отклонили.
Африка, с ее влажным, липким климатом и каждодневным риском подхватить малярию, тоже стала серьезной школой для Родзоняка. По сравнению с Ираком, признается он, в Либерии обходились без муштры и солдафонщины — вертолетчикам ведь не строевой шаг важен, а боеготовность, дабы в любой момент без промедления вылететь по срочному вызову в нужный квадрат.
Разгрузочный жилет для медика обязателен
Службу в Афганистане, где Андрей стал первопроходцем, он считает еще одной ступенькой военно-медицинской карьеры... Андрей Родзоняк то ли шутя, то ли всерьез говорит, что в Афганистан его посылали как бы в разведку — прозондировать почву, выяснить, что за обстановка и безопасно ли направлять туда наших военных медиков (решение об этом принималось на уровне президента и Верховной Рады).
ФЛАГ НАД БАЗОЙ. Но прежде, чем оказаться в афганской провинции Гор, его подучили иностранному языку на месячных курсах при Национальной академии обороны Украины, после чего "обкатали" в Вильнюсе и Каунасе, где шла подготовка к очередной ротации литовского подразделения в рамках Международных сил содействия безопасности ISAF.
Родзоняк стал восьмым членом медицинской команды — кроме него, анестезиолога-реаниматолога, в эту группу вошли еще три врача — хирург, терапевт, стоматолог, а также два парамедика (что-то вроде старших санинструкторов) и пара медсестер, все литовцы.
После недолгих сборов и экипировки сводный отряд численностью 120 человек самолетом из Шауляя с несколькими промежуточными посадками доставили к месту службы — на высокогорный аэродром в городе Чакчаран, приютившемся на склонах Гиндукушской гряды, недалеко от Кабула.
По прилету Родзоняк представился командиру подразделения, и в честь нашего офицера был поднят украинский флаг. Такова традиция, независимо от того, сотня или один человек служат в контингенте, главное — из какого государства прибыли миротворцы. Флаги висели рядом — литовский, хорватский, американский, датский, грузинский и наш, желто-синий.
— Небо над Чакчараном голубое-голубое, и горы совсем рядом, — делится впечатлениями капитан. — А перепады температур очень большие, днем жарко, 25—35 градусов, ночью до 10, ближе к осени — и вовсе заморозки...
ВРАЧЕБНЫЕ БУДНИ. Согласно стандартам ISAF медпункт, ставший местом службы Андрея, оказывал пациентам первую медпомощь, обеспечивал стабилизацию его состояния и при необходимости — эвакуацию в Герат, где дислоцируется крупный госпиталь. Хирург и анестезиолог должны были постоянно находиться в пределах базы и лишь иногда выезжать в Чакчаран.
Родзоняк рассказывает, что по его профилю особых сложностей не возникало, в основном, давали знать о себе проблемы, связанные с хирургией, травматологией, дерматологией. Поэтому приходилось быть на все руки мастерами, благо специалисты подобрались высококлассные, взаимозаменяемость была нормальная и поддержка тоже.
— Тяжелых больных среди воинского контингента практически не было, — говорит офицер. — Как-то на выезде получил травму американец... Встретили мы вертолет, которым его эвакуировали, обработали и зашили рану на руке. В другой раз оказали помощь хорвату, которому понадобилась операция.
Местные поначалу настороженно относились к военным медикам в погонах, но потом осмелели и потянулись к медпункту — кому-то требовалась консультация, другим перевязка, а кому и хирургическое вмешательство. Пришлось спасать женщину после выкидыша — ей для переливания нужна была кровь... Не поспей врачи — умерла бы... Пришли на выручку афганскому полицейскому, в которого стреляли неизвестные, двум местным жительницам, в дорожно-транспортном происшествии получившим черепно-мозговые травмы. Короче, без работы не сидели...
Афганскую эстафету Андрей передал хирургу и анестезиологу, которые отправились в Чакчаран со следующей ротацией. В Минобороны Украины прогнозируют, что число наших военных медиков может возрасти до десяти.
ПРИВЕТ, ЗЕМЛЯКИ! Несколько раз ему довелось общаться с соотечественниками — в Афганистане работают наши летчики — по контрактам с другими странами. Экипажи Ми-8, зафрахтованных болгарами, перевозят и пассажиров, и грузы. Садились на дозаправку в Чакчаране. Долго не задерживались — перекинутся парой слов, обменяются новостями, и снова в небо.
А однажды к нему привели необычного путника, и тоже земляка — студент-киевлянин, который перевелся в Варшаву, автостопом преодолел путь из Таджикистана до середины Афганистана. В Чакчаране, узнав, откуда парень, ему подсказали, что на базе есть врач-украинец. Общались целый день.
— Студент держал курс на Баграм, — вспоминает Андрей. — И не боялся же идти в одиночку. Тертый, видно, калач — до этого побывал в Африке, и тоже автостопом...
| В ВОЕННОМ ГОСПИТАЛЕ СЛУЖИТ И СЕСТРА |
Родом Андрей из Винницы, где и сейчас живут его родители. После школы окончил медицинский факультет Винницкого государственного университета, затем интернатуру Украинской военно-медицинской академии и был направлен в филиал Главного военного клинического госпиталя Северного оперативного командования (поселок Гончаровское) ординатором хирургического отделения, анестезиологом. Работы хватало, шли за помощью все, так как гарнизон большой, а других лечебных заведений и близко нет. Потом руководил отделением в Новоград-Волынском военном госпитале, что на Житомирщине. По словам Родзоняка, служба напоминала эксперимент на выживание: здание не отапливалось, холодина страшная, в операционной стояла печка, которую требовалось растапливать углем, чтобы не замерзнуть, и ютился там же, не отходя от рабочего места. ...В семье Родзоняков эскулапов сроду не было: мама педагог, отец — рабочий. Первой клятву Гиппократа приняла старшая сестра — майор медслужбы трудится сегодня в госпитале Военно-Морских Сил Украины в Севастополе. Андрей говорит, что отпускать его не хотели, но он настоял, чай, не маленький. И женитьба в его ближайшие планы пока не входит. |
"ПОВСЮДУ ВИДНЫ ОСТАТКИ СОВЕТСКОЙ ТЕХНИКИ: ТАНКОВ, САМОЛЕТОВ, БТРов. А ЕСТЬ ДАЖЕ ЦЕЛЫЕ"
То, что видел в Чакчаране, поразило Андрея:
— Кажется, что время там остановилось, — рассказывает он. — Провинция Гор одна из самых бедных в стране — мазанки, ишаки, много людей бедных, нищих, трудно себе представить, за счет чего они живут... Я бы так не смог... Может быть, они по-другому и не умеют, и не хотят — если так во все времена жили их деды-прадеды. Но все это очень грустно...
Эхо войны. Литовцы в Афгане сняли на видео кладбище БТРов, и наложили, словно в насмешку, песню "День победы". Фото А. Родзоняк
КЛАДБИЩЕ ПОД ГЕРАТОМ. Еще поразило его несметное количество боевой техники, оставшейся после ухода советских войск:
— Повсюду следы минувшей войны — остатки танков, БТРов, самолетов, артиллерийских орудий, многое разобрано, заржавело, пришло в негодность, но есть и целые механизмы, машины с еще сохранившимися номерами на корпусах. Под Гератом — прямо-таки огромное танковое кладбище. Его литовцы сняли на видео, наложили, словно в насмешку, песню "День Победы", и получился короткометражный, но очень выразительный фильм, как говорится, "со слезами на глазах"... У нас на базе был переводчик-афганец, так он говорит, что раньше, при Союзе, им жилось лучше — советские войска, мол, помогали, раздавали гуманитарную помощь...
По словам Родзоняка, относились местные к литовским и другим миротворцам нормально — без особой враждебности и без особого радушия:
— Их не трогать — и они не будут. Мы это на себе ощутили, когда полицейские при поддержке контингента конфисковали и уничтожили большую партию опиумного мака...
Офицер рассказывает, что около 23 часов ночи принимал на базе душ, и вдруг услышал какой-то грохот, потом еще... Быстро выбежал, прихватил бронежилет, каску и в укрытие. Сидели часа два, посты повыставляли. Оказалось, в отместку за потерянную партию наркотиков их лагерь подвергли обстрелу. Палили реактивными снарядами типа "Стингеров". Один упал, не разорвавшись, остальные бахнули, к счастью, не долетев до цели и никого не зацепив. Возможно, это было предупреждение — дескать, несите службу миротворческую, но в наш бизнес не лезьте...
ПИВО, ЛЕПЕШКИ, ВИНОГРАД. Связь с домом Андрей поддерживал через интернет — на 8 сотрудников медпункта было 6 точек доступа в Сеть. И хотя время от времени возникали ограничения по трафику, все равно был в курсе событий. На базе есть возможность заняться спортом, для желающих немного расслабиться — услуги местного бара. Пятница считается в лагере выходным, а по четвергам можно приобрести слабоалкогольные напитки, различные коктейли. Пару банок пива стоят $3.
Наряду с местными деньгами в ходу и американская валюта. Ее везде берут охотно по среднему курсу 1 к 47—49. За доллар можно купить, к примеру, 7 лепешек, литр бензина, килограмм винограда или гранатов...
В Ираке и Либерии Родзоняк зарабатывал около $1000. В Афганистане платили вдвое больше — там оклады нашим миротворцам подняли, "привязав" к военным атташе. По украинским меркам вроде бы и неплохо, но в сравнении с другими контингентами, где жалованье в 2—3, а то и 5 раз выше — не очень...
...А МЕЧТАЕТ КАПИТАН О СОБСТВЕННОМ ЖИЛЬЕ
В Афганистан Андрей уезжал из Белой Церкви, что под Киевом, туда же и вернется. Но частей в этом некогда сплошь милитаризованном городе все меньше, грядут масштабные сокращения, военная медицина оказывается на задворках военных реформ, а врачи — балластом для ВСУ. Да и нет у миротворца своего жилья, вынужден снимать угол.
— Когда уезжал в Чакчаран, то съехал со съемной квартиры, не платить же за нее, пока меня не будет, а за вещами попросил товарища приглядеть, — говорит он. — Теперь вот родителей проведаю, вернусь в Белую Церковь и снова нужно что-то подыскивать.
Конечно, ему обидно, что до сих пор родное Минобороны не обеспечило его хотя бы маленькой комнатушкой. Во время службы в Гончаровском была у него квартирка служебная. Уезжая из гарнизона, сдал. Но если жилье служебное, рассуждает он вслух, то человек из очереди не снимается. А его, после сдачи, поставили в новую. И в ней, этой очереди, стоять да стоять до скончания века.
— Может, вас для того в "горячие" точки отправляют, чтобы денег накопили и сами себе жилье приобрели?
— Боюсь, мне всю жизнь по командировкам ездить придется, и то вряд ли нужную сумму скоплю, — невесело улыбается капитан. — Разве что на машину хватит, но зачем она мне, если жить негде? Может статься, дожмет меня жилищная проблема, что окажусь перед выбором — либо судиться с Минобороны, либо увольняться. Но и увольняться вроде как не с руки — в 2008-м уже десять лет, как в системе, исполнится. Или плюнуть на этот контракт? Нельзя же в подвешенном состоянии столько времени быть...
Он служил плечом к плечу с теми же литовцами, которым в полтора-два раза больше платят, и завидовал им белой завистью — у тех возможностей куда больше себе на жилье заработать, дом красивый купить. А ему разве что на фотокамеру новую.
— И хотелось назад, в Украину, но как подумаешь, что опять с этими бюрократами воевать придется, да квартиру искать, да просить кого-то, а тут еще зима на носу, так хоть на вторые полгода оставайся...
Еще Андрей надеется, что начальство предложит какую-то более высокую должность, и присвоит майорское звание, тем более сроки давно прошли. Но по сравнению с честно заработанным жильем — это такие мелочи...
ТАБУ НА ЖЕНЩИН
В Департаменте здравоохранения Минобороны Украины "Сегодня" заверили, что, кроме врача-анестезиолога из Главного военно-медицинского клинического центра и хирурга из Днепропетровска, сменивших Андрея Родзоняка, в Афганистан были готовы отправиться другие наши медики.
Обстановка там относительно спокойная и контролируемая (стреляют не так часто, как в Ираке), бытовые условия подходящие, да и материальное вознаграждение, хоть оно у наших миротворцев, как всегда, невелико, никто не отменял. А оклады у них вдали от Родины несравнимо выше, чем дома — до $2000. В Украине не всякий генерал столько приносит.
Требования, предъявляемые к претендентам, довольно объемны. Человек должен быть безупречным профессионалом в своем деле, компетентным и ответственным, иметь соответствующие физические, морально-психологические качества, уметь адаптироваться к сложным и даже экстремальным обстоятельствам. Поощряется знание иностранного языка, владение автомобилем, огнестрельным оружием (перед отправкой сдаются зачеты).
Среди кандидатов в миротворцы, рассказали нам, есть и женщины. Правда, после трагической гибели в позапрошлом году в Ираке санинструктора, старшего сержанта Веры Петрик министр Анатолий Гриценко распорядился ставку на них больше не делать — у войны не женское лицо, и прекрасным полом велено не рисковать.
Но в Одессе, сказали нам по секрету, есть очень настойчивая и целеустремленная девушка-медик Наталья Мамай. Презрев приказы-указы министра, она упорно просит направить ее в "горячую" точку. Кто знает, может, и барышне когда-нибудь улыбнется Фортуна?
Кроме Афгана, наши медики представлены сегодня в Косово и Либерии.