«Верим в лучшее». Старший прапорщик Николай Усок и старшина Руслан Божок в палате Фото: А. Ильченко
Орденами "За мужество" III степени награждены Николай Усок и Руслан Божок — пограничники, которые два месяца назад, рискуя собой и защищая других, обезвредили террориста-смертника на международном пункте пропуска "Бачевск" в Сумской области.
"Сегодня" рассказывала о случившемся в публикации "Парни собой заслонили нас" (8.10.2013). Вынесенные в заголовок слова принадлежали инспектору Александру Искаму, находившемуся недалеко от эпицентра событий. Он чудом избежал травм.
Напомним, в салоне микроавтобуса "Мерседес", который ночью подъехал со стороны российской границы, оказался неизвестный — прятался на заднем сиденье, прикрывшись вещами. Предъявленный им паспорт вызвал у наших пограничников сомнения. А когда его владельца препроводили в вагончик для проверки, мужчина привел в действие взрывное устройство. Сам погиб, двое инспекторов получили тяжелые ранения.
Больше всего пострадал Усок. Сначала в Глуховской райбольнице, а затем в Центральном клиническом госпитале Госпогранслужбы и Институте Шалимова он перенес 12 сложнейших операций. Божок также был прооперирован. Сейчас угрозы их жизни нет. Мы проведали ребят в госпитале перед тем, как Руслана выписали домой, а Николая перевели в Институт Шалимова для новой, 13-й операции. Медики разрешили встречу всего на 10 минут, но проговорили гораздо дольше.
Ребята выглядят неплохо, бодрятся, уже ходят, хотя до выздоровления, прямо скажем, далеко. Врачи просили не возвращать их к тем драматическим событиям, чтобы лишний раз не бередить раны. Поэтому начали мы с другого.
— Николай, говорят, за несколько дней до случившегося вы по телевизору видели, как правильно оказывать первую медпомощь. И это предопределило то, что ваша рука, сильно пострадавшая от взрыва, сейчас хоть и в повязках, но все-таки на месте...
— На 100% правда! — отвечает Усок. — Не помню, что за передача и по какому шла каналу, но в ней рассказывали о различных жизненных ситуациях. Приводился пример, как парень попадает в аварию и у него лопается артерия. И врач говорит, что за 6 минут, если не принять мер, человек гибнет от кровопотери. Очень важно не растеряться, а перетянуть место выше раны и ждать уже врачебной помощи... 4 октября, когда это произошло, тот сюжет сразу вспомнился. И я попросил ребят снять ремень, перетянув руку выше того места, из которого хлестала кровь. Это помогло и руку спасти, и самому живым остаться...
— У вас не было в тот день какого-то недоброго предчувствия?
— Я был в одной смене, а меня в другую перебросили, — говорит Руслан Божок. — С утра жене еще сказал: мол, что-то как бы давит, мешает на дежурство заступить. Но хочешь не хочешь — у нас такого понятия нет. Сказали подменить кого-то — значит, так надо. От судьбы не уйдешь...
— Вы кинолог, а почему служебной собаки рядом не было?
— Мой английский коккер-спаниель Рич время от времени должен отдыхать. И его надо кормить. Обычно раз в сутки, около полуночи, когда поток автомашин на пункте пропуска уменьшается, и движение не такое интенсивное. А когда собаки рядом нет, пользуюсь спецсредствами, тем же металлоискателем, которые применяются в досмотровой работе. Так получилось и в ту ночь…
— Был бы Рич рядом — унюхал бы, как думаете, взрывное устройство?
— Думаю, да. Он натренирован на поиск пороха, взрывчатых веществ. Рич в таких случаях либо садится и молчит, либо садится и лает, обозначая, что нашел что-то. Обнаружил бы и то, что было у этого человека под одеждой...
— Что могло привести к еще большим жертвам, — подключается к разговору Усок. — Человек бы увидел, что собака учуяла взрывчатку, понял, что деваться некуда, и привел свое устройство в действие раньше, не в вагончике, а на улице.
— А так он занервничал, увидев, что Руслан ушел за металлоискателем?
— Николай, как старший смены, попросил принести металлоискатель, мол, проверим на наличие взрывоопасных предметов, — говорит Божок. — Сказал тихо, чтобы тот не слышал. Так же тихо я ответил: "Понял". И пока ходил за металлоискателем, Коля задавал ему вопросы по поводу паспорта.
— Вы потом говорили врачам, что глаза у этого человека были, словно у волка...
— Сначала он вел себя адекватно: вопрос — ответ, вопрос — ответ. Ровно, ни волнения, ни беспокойства.
— А потом начал путаться в дате рождения?
— Не только. Он был пострижен так, как выглядел человек на фотографии в паспорте. Но я не первый год на границе, и только взглянув в документ, понял, что принадлежит он не ему. Правда, вида не показал. Внешне он оставался невозмутимым. Угадывалось какое-то скрытое напряжение. Ну а увидев металлоискатель, людей... Потом все и произошло...
— Он не знал, куда руки деть, переминался — в чем напряжение выражалось?
— Да нет же. Он профессионал...
— Не переминался, резких движений не делал, — снова вступает в разговор Божок. — Когда я прохожу вдоль колонны и провожу опросы, то по реакции людей чувствую, как кто-то хочет что-то скрыть, утаить. Все равно в чем-нибудь это проявится. А этот ничего не боялся, был уверен, что пройдет контроль и проследует дальше.
— У вас ведь свои профессиональные секреты есть: как спросить, о чем, и потом наблюдать за реакцией...
— Каждый нарабатывает свои навыки, у каждого есть многократно опробованные приемы. Вот я задаю вопрос: кто вы по гороскопу? И вижу, путается или правду говорит. А этого даже не спрашивал — наметанным взглядом было видно, что паспорт не его...
— Водитель был с ним заодно? Знал, что везет нелегала?
— Пытался быть веселым, улыбчивым, хи-хи, ха-ха. На вопрос, везет ли оружие, наркотики, отвечал, что все, мол, в порядке, ничего запрещенного нет. Когда попросил открыть багажник, открыл, говорит, одни сумки, вещи. Там все было забито под завязку. Оно вроде и понятно — люди возвращаются с заработков, берут с собой все, что там было нужно, вещи теплые, пледы. Говорю: "Хорошо, приподнимите одеяло". Он отвечает: "Да все нормально, командир". Но я настаиваю. Он приподнимает, и я вижу, как из-под вещей... распрямляется человек. Крупный, рослый. Он был прикрыт одеялом сверху. Снова обращаюсь к водителю: "Это как понимать?" Он в ответ: "Да человек придремал немного, нездоров, дорога, то, сё...". Задаю следующий вопрос: "Документы все были сданы на паспортный контроль?" Он: "Ну да, конечно". "Скольких человек?" — уточняю. "Четверых и мои". "Четверых или пятерых?" "Да все нормально, — тараторит он, — документы сданы". Я понял, что не все так просто, но говорю: "Хорошо, нормально так нормально". Обошел машину, заглянул в салон и снова к водителю: "Ну если ничего запрещенного нет, думаю, долго документы оформляться не будут, сейчас принесут".
— А у самого сердце не на месте?
— За годы работы на пункте пропуска приучил себя, что бы ни происходило, оставаться как можно естественнее, чтобы и человек не нервничал, и самому оставить время для грамотных, правильных решений. Еще раз обошел машину и, не привлекая внимания, направился к вагончику. Там был прапорщик Искам. Спрашиваю: "Сколько документов было отдано на оформление этой машины?" Александр говорит: "Вот они, документы", — и показывает четыре паспорта. "Понятно, — отвечаю. — Но в машине пятеро. Что-то не то. Пойдем разбираться. И заодно надо вызвать старшего смены". Николай в тот момент недалеко находился. Берем с Александром документы и подходим к "Мерседесу". Старший смены тоже подходит. Отгоняем микроавтобус в бокс, так называемый зал углубленного досмотра транспортных средств. По команде старшего смены я отправляюсь за металлоискателем. А Николай предлагает этому гражданину, который под одеялами прятался, пройти с ним к вагончику...
— И он пошел с вами?
— Да, спокойно пошел.
— Был нетрезв? Под воздействием наркотиков?
— Нет-нет, ничего такого. Только в темных очках был. Я попросил их снять. Он снял. Взгляда этого никогда не забуду. По-волчьи смотрел. Не знаю, как это можно объяснить. Очень тяжелый взгляд.
— На месте взрыва нашли фотографию, где этот гражданин был запечатлен с такими же, как сам, боевиками где-то в горах. Как, по-вашему, он в самом деле какой-нибудь смертник-шахид или просто безбашенный отморозок?
— Только не безбашенный! Повторю: это профессионал. Серьезный профессионал, смертник. Он ехал с определенной целью. Человек, повесивший на себя фугас, был готов на все и готов ко всему. У него, как считаю, была цель — взорваться, безразлично, где и по какой причине. Но это уже пусть следствие выясняет.
— Вы сказали — фугас. Это был пояс шахида?
— Да. Только он не совсем на поясе был прикреплен, а повыше, ближе к сердцу, слева...
— На пункте пропуска есть стенд наподобие "Их разыскивает милиция"? Или фамилии таких лиц заносятся в базу данных, и их вычисляют при проверке документов на границе?
— И стенд, и база данных есть. Но этот человек там не значился.
— Руководство считает, что в той ситуации вы все сделали правильно. Служебное расследование пришло к такому же заключению. А можно ли вообще было обойтись без потерь, как думаете?
— Без потерь в любом случае бы не обошлось. Но мы действительно выполняли свои обязанности и не отступили от них ни на шаг. Действовали по ситуации. А взрыва избежать никак бы не удалось.
— Это правда. Только если бы все происходило не в вагончике, а вне его, пострадало бы намного больше людей.
— Чего вам вот сейчас больше всего хочется?
— Мне — домой. Увидеть и обнять детей. Чего-то вкусного съесть, домашнего, из духовки... И выйти на работу, конечно.
— А вам, Николай?
— Чтобы рука заживала быстрее, и глаз тоже... Еще не все операции закончены...
— Передайте, пожалуйста, от обоих большое спасибо прежде всего врачам. Они нас на ноги поставили. И командование поддержало здорово. И сослуживцы. Грех жаловаться.
— Лечение очень хорошее, уход, внимание. Всем-всем, кто выхаживал, заботился о нас, огромное спасибо.
СЛЕДСТВИЕ: террорист был не один
Следствие по факту событий 4 октября, сообщили "Сегодня" правоохранители, продолжается. Причастные к организации нелегальной переправки боевика в Украину по чужим документам под арестом. При обысках изъяты огнестрельное оружие и поддельные паспорта. Один из арестованных — кабардино-балкарец, находившийся в международном розыске по подозрению в причастности к терактам на Ставрополье, где были погибшие и раненые.
Личность смертника также установлена. Фамилию СБУ не раскрывает. Это уроженец и житель Кабардино-Балкарской республики РФ (как и Арсен Губжоков, чьим паспортом он воспользовался). С 2010 года был в федеральном розыске России за участие в незаконном вооруженном формировании. Среди личных вещей уцелела флеш-карта памяти с фото- и видеоматериалами о пребывании в лагерях боевиков.
ВРАЧИ: "В боевых условиях руку ампутировали бы"
Леонид Процык, начальник Центрального клинического госпиталя Госпогранслужбы:
— У Николая Уска и Руслана Божка дела идут на поправку, но окончательно опасность еще не миновала. Парни сделали в экстремальной ситуации все, что могли, за что им честь и хвала. Они молодцы. Теперь медики делают максимум возможного, чтобы поставить их на ноги и вернуть к нормальной жизни.
Юрий Левшов, ведущий хирург, начальник клиники хирургии:
— Сейчас состояние здоровья Уска и Божка стабильное. А когда все произошло, стоял вопрос, выживет ли Николай, не говоря уже о спасении руки. Нужно назвать профессиональными действия людей, которые первыми пришли ему на помощь, наложив жгут, тех, кто потом приехал из Глуховской райбольницы, наших специалистов, прибывших из Киева, а также сумских сосудистых хирургов из санавиации, которые наложили протез.
Виктор Худяков, врач-анестезиолог Центрального клинического госпиталя Госпогранслужбы:
— В полвторого ночи поступило сообщение: "Совершен теракт. Применено минно-взрывное устройство. У двух пограничников серьезные ранения. Оба в тяжелом состоянии. Один из них находится в операционной. Нужно немедленно выезжать". Мы прибыли на место около половины седьмого утра на реанимобиле — он укомплектован всем необходимым медицинским оборудованием и медпрепаратами... Николай Усок находился в Глуховской больнице и был в крайне тяжелом состоянии. Он перенес травматический, геморагический, эндотоксический шок, была большая потеря крови. Давление — 90 на 60, 70 на 40, 60 на 30. Отказывали почки, другие жизненно важные органы. Речь шла об ампутации руки. За него дышал аппарат, работу сердца стимулировали специальные препараты, резко сужающие сосуды. Больной находился в состоянии клинической смерти... Первое, о чем спросил, когда пришел в себя, — задержан ли тот человек. О том, что он погиб, не знал и знать не мог... Есть три составляющих, которые помогли спасти и руку Николая, которую в боевых условиях наверняка пришлось бы ампутировать, и его самого: грамотно оказанная первая, а затем и своевременная специализированная медицинская помощь плюс природные возможности организма — физически крепкого, здорового.
Михаил Петренко, лечащий врач, начальник хирургического отделения:
— Очень сложным для нас был момент, когда в госпиталь привезли Уска. Он несколько дней был нетранспортабельным, решался вопрос о доставке его вертолетом, но из-за вибрации и взлета-посадки все-таки признали целесообразным перевозить автомобилем. Слава Богу, рядом были коллеги, с которыми советовались и выбрали правильную тактику, чтобы потом не сказали: ну, вот, привезли в госпиталь, а тут не уберегли... В общем, ответственность была очень большая и за Николая, и за Руслана... И мы рады, что здоровье обоих идет на поправку. Состояние их стабильное. Да, Уску предстоят еще операции, и процесс реабилитации займет немало времени. Последствия ранений будут напоминать о себе. Но самое трудное, надеемся, пройдено. И сами они хотят продолжать службу.
СОСЛУЖИВЦЫ: "Мы ими гордимся"
Александр Искам, Инспектор первой категории Госпогранслужбы:
— Много о чем думалось за время, прошедшее после того трагического случая. Например, что Николай Усок, отправив меня проверять другие машины, спас жизнь, закрыл собой... Если бы не он, я бы пострадал, а то и погиб — ведь недалеко находился... Ребята своими телами оградили и персонал, и тех, кто следовал через границу, от осколков. Мы в долгу перед ребятами. И помогаем им, чем можем. И будем помогать. Вы спрашиваете, не уволился ли кто-то с пункта пропуска — нет, никто не ушел, не потерялся, не спасовал.
Роман Юрьев, старший офицер инженерно-технического отдела Восточного регионального управления Госпогранслужбы:
— "Бачевск" — это мое направление деятельности. Такого рода случай произошел впервые на границе за годы независимости Украины. События уложились в очень короткий временной промежуток: с момента обнаружения преступника до того, как он привел в действие взрывное устройство, прошло всего 7 минут. Степень риска оценить было трудно, но служебное расследование показало, что персонал сработал качественно. Согласно выводам расследования были предприняты дополнительные меры безопасности, с которыми ознакомлены все без исключения сотрудники пунктов пропуска.
Владимир Карась, первый замдиректора международно-правового департамента Госпогранслужбы:
— После событий на пункте пропуска "Бачевск" была несколько скорректирована программа подготовки специалистов, инспекторов погранслужбы, и акцент сделан на том, чтобы в большем объеме учитывать риски, которые могут возникнуть в любой момент. Николай Усок и Руслан Божок собой защитили других людей. Если бы не они, жертв было значительно больше. Но двое раненых — тоже много. Поэтому в программу подготовки и внесены изменения.
Николай Литвин, председатель Государственной пограничной службы Украины:
— Система охраны государственной границы в экстремальной ситуации 4 октября сработала эффективно и качественно. Действия персонала на международном пункте пропуска "Бачевск" были профессионально грамотными и своевременными. Старший прапорщик Николай Усок и старшина Руслан Божок показали пример настоящего героизма и самоотверженного служения Родине. Такими пограничниками мы по праву гордимся. За проявленное мужество они были представлены к наградам и удостоены орденов, которые будут вручены в ближайшее время.