Александр Курляндский писал для взрослых, а прославился как автор детских произведений. Фото: М. Львовски
— Александр Ефимович, каким было ваше первое свидание с Крымом?
— Ох, это так давно было — в мои послестуденческие годы, что я уже и подробностей не вспомню. Потом же не раз приезжал, и всегда это было лето, а вот однажды довелось мне побывать и в осеннем Крыму. Это были съемки моего сюжета для киножурнала "Фитиль". Сюжет назывался "Майка", режиссер — Исаак Магитон, который в "Артеке" много лет возглавлял Большое детское жюри кинофестиваля. Я вам про этот сюжет рассказывать не стану — уже не актуально (смеется), а вот, что навсегда запомнил — Крым был необычайно красив, какие-то совершенно немыслимые краски: фиолетовые, сиреневые, синие. Я такого не видел и всегда вспоминаю и мечтаю, чтобы судьба привела меня еще как-нибудь в Крым, в это время осени.
— У вас ведь остались впечатления и от Крыма в разные политические эпохи. Сейчас полуостров в эпицентре новостей...
— Да, мне повезло пожить при социализме, и теперь, не знаю — повезло или нет, пожить при капитализме. Конечно, все эти переломы сказываются и на окружающем меня социуме, и на моих личных мироощущениях... Мы — дети-шестидесятники, всю жизнь жили политикой. Я начинал свое творчество как юмористический, сатирический писатель. Хотя я очень не люблю это слово, потому что в те годы сатира была разрешена до определенного уровня, и те, кто этим занимался, это знали. И те, кто это пропускал, тоже это ощущали, поэтому это было какое-то взаимное соглашение о непересечении границы. А границу уже пересекали диссиденты — те, кто, мягко говоря, испытывали за свои произведения массу неприятностей. Поэтому мы в подтексте выражали свои мысли и ощущения и старались это делать художественно и интересно. И это, мне кажется, и сформировало у читателей какое-то внутреннее впечатление, внутреннее единство, что есть какая-то высшая справедливость, и люди, которые осознают, что мы живем в каких-то неправильных социальных условиях. Потом мы все ждали этот "ветер перемен"... Но лично у меня, честно скажу, наступила усталость от этих исторических катаклизмов. По возможности мы, конечно, всегда наблюдали за тем, что у вас происходит. По моим личным ощущениям, та граница, которую мы пересекали на поезде, это было очень тяжело. Я же сотрудничал и с Киевской мультипликационной студией, здесь сделано несколько моих фильмов, которые на фестивалях завоевали награды: "Сезон охоты" Олега Витина, "Жили-были матрешки" режиссера Ольшанского... И я помню, как тогда в девять часов вечера садился в поезд, в девять утра приезжал в Киев, и не было никаких границ. Это больно, потому что это два очень близких народа. Вот абсолютно честно мои ощущения. И Крыма это тоже коснулось, естественно. Это тем более больно. Для меня…
— Славу вам принесла именно "детская" линия вашего творчества, и в особенности причастность к созданию культового мультфильма "Ну, погоди!". Как вы пришли в анимацию?
— Да как-то нас с Хайтом на студию "Союзмультфильм" привел наш приятель и соавтор Эдик Успенский, который там уже сотрудничал. Нам дали задание — придумать что-нибудь смешное. Так появилась история про Волка и Зайца. Изначально это были короткие сюжетики для журнала "Карусель", кажется, полутораминутные. Потом, к чести руководства студии, они что-то в этом увидели и предложили сделать уже такие 10-минутные фильмы. Сразу написали три серии и начали искать режиссера. Никто не брался, потому что все это казалось ерундой, пустяком — что это за фильм, который назывался "Ну, погоди!" и в котором все то бегут, то падают. Только Вячеслав Котеночкин взялся. Тогда мы и не думали, что будет такой успех, ведь первые серии нам казались жутким провалом. Но затея наша всем почему-то полюбилась, и до сих пор это продолжается. Хотя по понятиям Запада, 20 серий за тридцать с лишним лет — это смешно. Там за год по 100 серий делают. Конечно, нам на волне успеха надо было сразу сделать 20—30 серий, тем более задор был, но при той технологии производства и объемах творчества каждый фильм делался по 9 месяцев.
— А на заказ мультфильмы делать приходилось?
— "Баба-Яга против" — это был как раз тот редкий случай, когда была работа "на заказ". Нас специально к Олимпиаде-80 попросили сделать такой сериал. Мы тогда работали втроем: еще Эдуард Успенский и Григорий Остер. Для нас это был такой профессиональный заказ, который мы очень весело выполнили. Но весело — не значит небрежно. Потому что мы и спорили до хрипоты, и сидели круглыми сутками. Ведь чем больше авторов, тем тяжелее работа идет. Потому что у каждого свое видение. Я очень хорошо отношусь к этому фильму, не раз пересматривал — есть очень смешные, забавные моменты, и зритель его хорошо понимает.
— К Олимпиаде в Сочи "Бабу-Ягу" не заказывали?
— Никто не просил, никто не предлагал. Да я бы и не взялся бы за эту работу. Потому что мне более интересно мое "заказное" внутреннее, то, что я пишу и делаю. А у меня претензии к жизни не такие уж огромные. Уровень жизни у меня довольно скромный, то есть у меня нет роскошных дач, яхт. И пока я обеспечиваю этот уровень жизни, я могу позволить себе писать то, что хочу, и не идти на какие-то компромиссы. Хотя я, по-моему, ни разу не шел на компромиссы с собой и не писал то, что мне не хотелось бы писать. Один раз, может. Это был фельетон для какой-то филармонии, который мы с Хайтом сели и за ночь написали. И то потому, что это было положительно необходимо написать. А так я пишу то, что мне хочется, а то, что мне не хочется — не пишу.
— И на что живете, когда нет мультфильмов в производстве?
— Вы знаете, мною уже достаточно создано, так что я могу позволить себе писать то, что мне хочется. Сейчас издаются мои книжки в издательстве "Самовар" у Александра Шевченко, моего крестного, не побоюсь этого слова. Он мне предложил написать "что-нибудь" для детского издательства, я ведь начинал все-таки как "взрослый" писатель. И я начал пробовать писать. Сначала это был сатирический жанр. Но потом я понял, что детский стиль — он другой, там должен быть мощный заряд добра и какие-то не столько познавательные, как у взрослых, сколько воспитательные — не люблю я это слово — моменты. Ну вот, и мной уже написано около 20—30 книг не самых плохих, а может, даже и очень хороших. Они издаются, переиздаются…
СОЗДАТЕЛЬ ВОЛКА, ГОШИ И КЕШИ
Имя: Александр Курляндский
Родился: 1.07.1935 в Москве
В литературу пришел с дипломом выпускника технического вуза — окончил Московский инженерно-строительный институт (1961). Писал сценарии для радиопрограмм и тележурнала "Фитиль", в соавторстве с Хайтом — юморески для эстрадного дуэта Лившиц и Левенбук. С 1968 г. в качестве сценариста работал на студии "Союзмультфильм" ("Ну, погоди!", "Великолепный Гоша", "Блудный попугай Кеша"). Лауреат Госпремии СССР (1988). Автор книг для детей и взрослых — "Про попугая Кешу и другие истории", "Тринадцатая ножка Буша", в серии "Антология сатиры и юмора ХХ века" вышел отдельный том его произведений.