В кабинете. «За год нас посещает около 100 000 зрителей» / Фото: Александр Яремчук
— Александр Викторович, для большинства людей театр — это такое себе архитектурное сооружение, в котором работает энное количество артистов. А что для вас значит театр?
— Для меня театр триедин: как здание, как труппа и как спектакль. Как отец, сын и дух святой не могут существовать друг без друга, так и театр без этих трех составляющих тоже. Мне по долгу службы приходится разбираться с театром как со сложным инженерным зданием. То есть отвечать за проведение ремонтов, наличие света и воды. Чтобы людям, которые сюда приходят, было комфортно работать и смотреть спектакли.
Второе слагаемое — труппа. Люди творческие, уж извините, на дороге не валяются. Поэтому их приходится искать, проводить кастинги. Кроме того, мы ежегодно проводим внутренние прослушивания, аттестации, в результате которых кого-то повышают или понижают. Бывает и так, что приходится с кем-то прощаться: "Извините, но вы нам больше не подходите". К примеру, есть некая заслуженная артистка в весьма серьезном возрасте. Согласитесь, будет смешно, когда она выйдет на сцену и запоет: "А я дівчина Полтавка і зовуть мене Наталка". Это будет, мягко говоря, производить нехорошее впечатление — специфика работы. Так что процессы расставания бывают, и они зачастую весьма болезненны. Но я должен думать не только об артистах, но и о зрителях, которые пришли к нам посмотреть хороший спектакль. А хороший спектакль — это уже основа всего. Вершина.
Ну и, кроме того, театр — это еще и производственные мастерские. Декорационный цех, цех химической пропитки и обработки ткани, цех пошивки. Мало кто задумывается, откуда вообще берется "все для спектакля": балетные пачки, костюмы, мебель... Уж точно не из воздуха — мы сами все это делаем.
— Сколько людей у вас в штате, какие у них зарплаты и сколько зрителей приходит к вам в театр?
— У нас работает 498 человек. Из них половина — артисты, а вторая — технический персонал. В среднем в театре получают около 3000 грн. Что касается посещений, то мировая статистка свидетельствует: только 5% населения лояльно относятся к опере и балету. Лояльно — это значит 1—2 посещения в год. Наш Днепропетровск — город не туристический, а значит, рассчитывать мы можем только на своего — местного зрителя. По нашим подсчетам, это около 100 000 посетителей в год. Эта цифра держится уже много лет.
— Я знаю, что вы популяризируете оперу и балет среди детей...
— Это так. Мы уже много лет просим детей высказаться о том, что им интересно в театре, а чего не хватает. Чтобы понимать, в какую сторону нам развиваться. Получается безумно интересная беседа! К примеру, в своих сочинениях школьники писали, что им, взращенным на интернете и спецэффектах в кино, элементарно не хватает креатива и продвинутости. Они не хотят, чтобы балет и опера показывались в застывшем виде — как 50 или там 100 лет назад. Им не хватает жизненного обновления, здоровой провокации и зрелищности. Второе, что мы для себя выяснили, зачастую они хотят пойти в театр — им это интересно, но не могут. Родителям банально некогда взять и отвести ребенка на спектакль. А один ребенок даже написал: "Если бы люди чаще ходили в театр, то снизился бы уровень преступности". Наивно? Да, но в то же время и нет.
Знаете, как у большинства из нас случилось знакомство с театром? Благодаря новогодним представлениям — "Щелкунчику" или там "Снежной королеве". А первое впечатление — оно самое сильное. Потому мы и работаем с детьми, беседуем с ними, приглашаем к нам. Даже программки печатаем не просто в виде простого листочка с перечнем артистов, а в виде настоящего красочного буклета, который школьник с удовольствием заберет себе домой на память.
— Я обратил внимание, что у вас в репертуаре множество "модерновых" спектаклей.
— Хорошо, что вы про это сказали! Я считаю это нашей главной особенностью. Понимаете, я отдаю себе отчет, что если мы поставим, скажем, "Лебединое озеро", то это будет хороший спектакль, но, увы, не шедевр. Ну не смогу я в этом конкурировать с Мариинским, где на этом "Озере", простите, собаку скушали. Но у меня есть возможность делать то, чего не могут позволить себе классические академические театры — экспериментировать и обновляться. Это не значит, что мы отказались от классики — достаточно посмотреть наш репертуар. Но я не хочу, чтобы театр отдавал нафталином. Театр нужен для того, чтобы в него приходили люди. Без людей театр мертв. Потому мы и создаем что-то современное. Отсюда у нас появляются балеты "Иисус" и "ZАкулисье". Кстати, в "Иисусе" звучит музыка всемирно известного композитора Джона Дебни. Так вот, автор спектакля Олег Николаев сделал невозможное: Дебни позволил ему использовать свою музыку бесплатно — случай уникальный. А все потому, что ему стало интересно, как мы воплотим в реальность его идеи. Результатом он остался доволен.