Оплот. Соловецкий монастырь — крепость, которую не мог взять штурмом ни один из врагов. И лишь раз, во время осады староверов, ее ворота открыл для врага предатель. Фото: С. Николаев
СМОТРИТЕ ФОТО
В этом году исполняется 90 лет со дня основания первого на Соловках концлагеря для заключенных, предшественника знаменитого СЛОНа — Соловецкого лагеря особого назначения. Через эту систему смерти прошло 200 тысяч человек, в том числе украинцы. Почтить их память отправились и мы.
На острова плыли по Белому морю, и оно полностью отвечало названию. Стоял штиль, и за кормой как будто лежало матовое зеркало, упирающееся в рассветное зарево. С первыми лучами солнца стены монастыря окрасились багрянцем — вот уж действительно Русская Голгофа.
ПАЛОМНИКИ. Соловецкий монастырь не зря называют русской Меккой — не каждый мог преодолеть сотни верст, чтобы посвятить себя служению Богу — здесь жили истово верующие люди. Именно вера сделала святыми стены местных храмов, и чудес у них было немало. По преданию, один из основателей монастыря, преподобный Зосима, лишь помолившись, изгнал с острова волков — не должна святая земля быть запятнанной кровью. А уже во времена лагерей заключенные видели его — святой утешал целый барак. Когда же умер один из первых монахов Соловков Саватий, благоухание от него чувствовали уже в первый день. Также рассказывают, что житель одного из здешних скитов, старец Иисус, наложил на воров невидимые путы. Когда бандиты пришли его грабить, то, подняв корзины, не могли сдвинуться с места. А сосланные монашки с Божьей помощью выжили, простояв в наказание ночь на морозе лишь в нижнем белье. Заметим, что пророчества о зверствах лагерных охранников монахи знали еще до революции. За 300 лет до того, как на безымянной горе на острове Анзор был разбит штрафной изолятор, а ее склоны стали братской могилой, видели Богородицу. Она молвила: "Гору сию нареките второй Голгофой, потому что со временем ей придется много пострадать и стать неисчислимым кладбищем".
АВТОСТОП ИЗ КРЫМА. На Соловки едут паломники со всех уголков СНГ. Разговорившись с одним из монахов, мы узнали, что он приехал автостопом из-под Алушты. Сняв с плеч небольшой рюкзак, крымчанин признался, что подрясник нисколько не помогал путешествию — мало кто соглашался вести бесплатно, а путешествие затянулось на три месяца. "Кому-¬то из паломников хочется галочку поставить, дескать, был на Соловках, на Страшном Суде зачтется, — рассказывал еще один монах Владимир, приехавший из Валаама. — Кто-то хочет поклониться мощам местных святых, попросить заступничества. Я хочу еще раз ощутить благость, что разлита в воздухе Соловков. Я был уже здесь, и могу сказать, что от нее светится душа, и эту благость не может дать ничто мирское".
КЛИМАТ: ЯБЛОКИ В 165 КМ ОТ ПОЛЯРНОГО КРУГА
В ботсаду. Цветут ромашки. Фото: С. Николаев
О климате на острове шутят: "У соловчанина спрашивают: "Какое у вас в этом году лето?". Тот отвечает: "Не знаю, я в этот день на работе был". Мол, успеешь выскочить на улицу — лето застал, нет — нет. Ведь погода здесь капризная, солнечных пригожих дней — неделя, да и то не подряд. Но в наш приезд было солнечно и плюс 30 °С (средняя летняя температура 8—11 °С). Припекало так, что хотелось нырнуть в Белое море. Но купание в 165 км от полярного круга скорее экзотика, нежели удовольствие — с соседнего пляжа доносились раскатистые маты ныряющих в воду — 20 °С. Пройдя пару десятков метров по мелководью, чувствуешь, что в пятки словно ледяные иглы вбили.
САД И ЗИМА. Из-за засухи в этом году мало комаров — обычно их рой, и они свирепствуют так, что местные лишний раз в лес не выходят. А посмотреть в тайге есть на что. Дикая красота леса, с мхом, голубикой, дикой малиной, как иллюстрация к древнерусским сказкам. Неподалеку от поселка — ботсад, который монахи разбили еще в ХIХ веке. Ананасов нет, но яблоня, виноград, розы, маки в таких широтах — диковинка. И есть они лишь здесь.
Свирепых морозов на Соловках нет, в среднем — минус 10 °С, но ветер... "У нас дом стоит прямо у моря, и бывает зимой думаешь: "Я в квартире или в поезде? Стены ходуном ходят", — рассказывают в поселке. И к слову вспоминают зимнее происшествие. Однажды по льду на один островок у поселка забрел лось. А потом остался "летовать" — прозевал момент, когда можно было уйти на материк по льду. Корма лосю хватало, пресную воду зверю привозили соловчане. Но следующей зимой лось таки ушел на материк.
ЛАБИРИНТЫ: КУЛЬТ СМЕРТИ И НЛО
"Каменные сети". В них могли ловить как рыбу, так и души. Фото: С. Николаев
Соловецкие лабиринты — неразгаданная загадка. Ученые десятки лет спорят: зачем древние выкладывали из камней концентрические круги. Их диаметр — от 3 до 25 метров. Вход — он же выход, и обращен к материку. Внутри нет тупиков, и, покружив, приходишь в центр, а затем и к исходной точке. Уже через несколько поворотов не понятно, сколько ты прошел, и сколько еще идти. Субъективно время останавливается, но, если верить часам, большой лабиринт "распутывается" за 15 мин. Думать о чем¬-то сложно: тропинка узкая, постоянно смотришь под ноги. Путь извилист: то идешь по часовой, а то против. И вот — выход, и радость, что путешествие завершено. Историки считают, что построили лабиринты в XI—I вв. до н.э. Рядом — курганы, дольмены, найден прах древних. Так может, лабиринты — приют, чистилище для душ? Пройдя по тропинкам, они возвращались в наш мир очищенными, и могли стать помощниками для живых. Сами же круги — змеи, символ смерти. Гибель могла быть и символической — пройдя через лабиринт, например, мальчик "умирал", и рождался юноша. Есть и фантастическая версия, что камни — сигнал для НЛО. Но никто не припомнит здесь визита инопланетян. И бытовая версия: сооружение — ловушка для рыбы (она могла заплывать сюда в прилив).
НРАВЫ: НОСЯТ ДЛИННЫЕ ЮБКИ
В бухте. Долбленка, сделанная по старинным технологиям. Фото: С. Николаев
В разговоре местные жители — кто сильно, кто едва заметно — выпячивают "о". Одеваются скромно: большинство девушек не носит джинсы или платья, а ходят в длинных юбках и блузах. У мужчин в почете камуфляж. За стенами монастыря тишина и покой, нарушают их лишь перезвон колоколов и крик чаек. К слову, колоколами управляет электроника, и они к удивлению паломников играют без звонаря "сами по себе". В храме соловчане крестятся широко, дотрагиваясь до самого края плеча, кланяются до самой земли, прикасаясь рукой к полу храма. По большей части живут островитяне в деревянных домах, построенных в середине прошлого, а то и конце позапрошлого века. Газа нет, отапливаются квартиры печами, на них же и готовят снедь. Под жилье отданы даже бывшие бараки соловецких лагерей. Там небольшие комнатки примерно 3х4 м — сразу кухня и гостиная. Туалет — один на этаж, без всякого унитаза, просто доски. Такое чувство, что за полвека здесь ничего не изменилось, разве что телевизоры и спутниковые антенны появились. И старожилы с этим согласны: "Я приехала сюда в 1947 году по распределению, — рассказывает бывшая учительница, 80-летняя Мария Чистякова, работать перестала лишь 10 лет назад. — Вышла на берег, и подумала: "Какой ужас". Я до этого хоть в небольшом, но городе жила. А здесь какие-¬то сарайчики покосившиеся. И вот спустя 60 с лишним лет те же сарайчики кое-где остались, но они уже не такими страшными кажутся — привыкла. Было тяжело. Ребят — почти 500, педагогов не хватало, работали в 2 смены. И вот как-то я так устала, что поставила оценку... "6". Исправила, конечно, на "5"
Лагеря на Соловках исчезли еще перед войной, и в 1950-х на острове жили в основном военные. Кто ютился в землянках, кому досталась монастырская келья. Прописка так и звучала: "п. Соловецкий, Кремль". Жили и бывшие заключенные, и их надзиратели. Об их прошлом знали, но с расспросами лезть было непринято, да и они дали подписку о неразглашении. "Уже через много лет я встретила свою бывшую учительницу, знала, что муж ее был конвоиром. Говорю: "Дело-то прошлое, расскажи, как было?". Она вздохнула, вспомнила, как мужу приходилось участвовать в расстрелах. Людей вели якобы в баню, а когда их голова сравнивалась с окошком, стреляли. Приходил тот охранник домой утром, садился есть, но не мог — руки тряслись так, что ложка била по краям тарелки, — пересказывает Мария Ивановна. — Вообще дурная слава о наших местах еще долго была. Стоило где в отпуске сказать: "Живу на Соловках" — и тут же вопрос: "А за что посадили?". Сюда часто приезжают искать могилы расстрелянных дедов. Но разве их найдешь? Тут столько братских могил было... Мы здесь по душам ходим". По распределению на Соловках оказался и историк Анатолий Мартынов из Архангельской области. Он занимается реконструкцией мореходных путей времен каменного века. Чтобы понять, как на остров добирались его первые жители, построил с товарищами лодки из бересты и осины. Испытал их в Белом море. Несмотря на кажущуюся хрупкость, лодки доказали свою надежность. "Моя жена побаивается выходить в море на кораблях, но села в долбленку — и страх прошел. Взяла весла, пошла с нами через море, — вспоминает Мартынов. — Плавание прошло спокойно, преодолели 40 км, но были и забавные моменты. Гребцов было шестеро, логично было предположить, что три гребут слева, три справа. Но течения внесли свои коррективы. Бывало так, что 5 с одной стороны, а моя жена с другой. Я подшучиваю: "Ну что ж вы мужики такие слабые".
ТЮРЬМЫ: ВМЕСТО АЛТАРЯ ПАРАША И 365 СТУПЕНЕЙ ДЛЯ ИЗОЩРЕННОГО НАКАЗАНИЯ
Камера Калнышевского. Здесь экс-кошевой провел 25 лет. Фото: С. Николаев
Для большинства Соловки — это не удивительная природа и величественный кремль, а тюрьмы и лагеря, от рассказов о которых Европа содрогалась. Так, в 1928 после обращения объединения соцпартий к правительству СССР в лагерь командировали Максима Горького. К его приезду дорожки посыпали песком, воткнули вдоль свежесрубленные деревья. Заключенным раздали шашки, газеты — полюбуйтесь, какой досуг! В детском бараке один мальчик отозвал писателя. После этого разговора Горький вышел в слезах, а после его отъезда мальчугана расстреляли. Но Горький воспел Соловки, и многие даже возмущались: "Почему преступники так хорошо живут!". Сам писатель замалчивание правды пояснил так: "Я как старый пес, которого держат на цепи".
Самым страшным местом был штрафизолятор на Секирной горе. До революции здесь действовал скит, и его храм переделали под барак. На месте алтаря поставили парашу. Ни отопления, ни стекол. Чтобы не замерзнуть, люди ложились друг на друга в несколько рядов.
Сидение сутками на деревянных жердях и систематические избиения были самыми легкими видами наказания. "Фирменная" пытка — "на комарики": осужденных на ночь привязывали к дереву, и, не имея возможности отбиться от туч насекомых, они сходили с ума. Казнили столь же изощренно — к человеку привязывали бревно и скатывали к подножию горы по лестнице из 365 ступеней.
Ныне здесь установлены кресты, проходят службы, горят свечи, часто бывает патриарх Кирилл — его дед прошел через Соловки. Некоторые исследователи считают, что советский абсурд криво усмехнулся нам и в XXI веке: якобы на вершине хоронили не зэков, а расстрелянных за мародерство надзирателей. А люди, не зная об этом, именно им, а не их жертвам приносят венки.
Заключенные появились в монастырской тюрьме еще в XVI веке — первыми сослали "нестяжателей" (они выступали против "стяжания" церковью земель и другого имущества). В камере размером 1,4х1,0х1,0 узник жил, спал в полусогнутом состоянии. Ссылали также раскольников, изменников. Были среди узников и "випы". Например, граф Петр Толстой — за дворцовые интриги (его потомки: Лев Николаевич, Алексей Константинович, Татьяна Никитична). Двоюродный дядя Пушкина Павел Ганнибал — за свободолюбивые высказывания. 25 лет провел здесь и последний кошевой атаман запорожских казаков Петр Калнышевский после разгона Сечи.
Тюрьма существовала до 1883, и через нее прошло около 500 узников. В то время как при Советах лишь с 1923 по 1933 год — 80-100 тысяч. Расстреливали без повода, отбирали одежду и обувь, в тиф-изоляторе — грязь, вши, один матрац на троих человек. Суточная норма хлеба — 300 г. На лесоповале работали больше 12 часов, и, не выдерживая, многие становились под падающее дерево, чтобы хоть так закончить муки.
Мы почтили память погибших. А когда экскурсия закончилась, многие жаловались на подавленность и головную боль.