- Микеле, прежде чем вам попасть в мюзикл Mozart, l’opéra rock вы прошли серьезный кастинг. Что вы ожидали от этого проекта?
- Честно скажу, я никогда даже не думал, что попаду в этот проект. Мне позвонил французский композитор этого мюзикла – Жан-Пьер Пило и сказал, что по его мнению, именно я смогу исполнить роль Моцарта. А я в это время, как настоящий Моцарт, жил в Бельгии, занимался музыкой, и не думал ни о чем таком. Потом Жан-Пьер позвонил продюсеру этого мюзикла Дову Аттья и сообщил ему, что нашел парня, который, по его мнению, смог бы воплотить Моцарта (смеется). А я сначала отказался от роли, подумал, что публика просто растерзает нас за такое святотатство! Но через два месяца он мне снова позвонил и говорит: "Микеле, не валяй дурака, это серьёзный проект, приезжай на кастинг в Париж". Я приехал и с ходу получил эту роль.
- Насколько изменилась ваша жизнь после этого проекта? Не было сомнения, что все-таки может быть, не стоило посягать на самого Моцарта...
- Знаете, до этого меня можно было сравнить с гитарой, которую закрывают в футляре между концертами – то есть я жил лишь на сцене. Жизнь вне сцены проходила как в тумане, – какие то подруги, друзья... я не обращал на них особого внимания. Но как только поднимался на сцену, все становилось более ясным. Я был странным человеком. Но с тех пор, как Mozart вошел в мою жизнь, я изменился, стал более общительным.
- Что было для вас самым трудным в работе?
- Самое трудное – это когда ты болен, но все же должен выходить на сцену. За все время существования мюзикла меня заменяли только пять раз, и то только потому, что продюсеры меня об этом просили, а не потому, что я не мог. Однажды так случалось, что я был дублером дублера: сказал, что не смогу выступать этим вечером. Они позвонили дублеру, но выяснилось, что он тоже был болен, и я был вынужден его заменить.
Вообще самые трудные моменты – это когда у тебя болят ноги, как у многих танцоров, а тебе надо выступать и делать вид, что ничего не случилось. Был случай, когда мой микрофон перестал работать. Тогда я подошел к своему коллеге по мюзиклу - Сальери, у которого был микрофон, обнял его за плечо, и стал в него говорить. Люди даже не поняли, что произошло.
А еще, не поверите, было такое, когда режиссер хотел, чтобы в сцене свадьбы Mozart присутствовал элемент современности. Он решил, что русский танцор Валерий Хантулов, одетый в современный костюм, будет фотографировать свадьбу 18 века, поднимаясь на сцену из зала. И тут, по-моему, это было в Страсбурге, Валерий поднимается на сцену, а охрана бежит за ним, чтобы его остановить. Они подумали, что это кто-то из зрителей. Это было очень смешно, потому что танцовщицы защищали Валерия от охраны, он кричал, и все это посреди разгара свадьбы 18го века. Зрителям было очень смешно.
- А что вы знаете об Украине? Как готовитесь к предстоящим концертам?
- Знаю совсем немного, но я встречал во Франции ваших соотечественников, они были очень умны, образованы, даже молодежь. Еще я заметил, что у ваших людей хороший вкус.
А как готовимся… Уже неделю мы вместе с ребятами и по отдельности жестко репетируем. Я буду петь все песни, стараясь не делать ошибок, потому что некоторые песни очень сложно исполнять в вокальном плане – ведь в концерте будет много песни с альбома, которых не было в мюзикле.
- Среди ваших поклонников бытует мнение, что вы большой сладкоежка – любите эклеры и сгущенку. Это правда?
- Я не люблю и стараюсь не есть много сладкого. Могу позволить себе эту слабость только когда рассеян, не могу собраться с мыслями (смеется). А вообще я очень люблю готовить, особенно удаются мне итальянские блюда и рыба.
- Еще на всех концертах вы ходите с банданами на запястьях. Если это талисман, то что он означает?
- Ладно, скажу правду. Браслеты, макияж, прическа… все это от того, что когда я был подростком, проводил все свое время за пианино, минимум 6 часов в день. Поэтому я был не очень общительным, не нравился девушкам, не умел с ними разговаривать. А когда в один прекрасный день стал участником рок-группы, сделал себе макияж, надел браслеты. И тут все девушки ахнули. А потом у меня не хватило смелости снять все это, потому что я говорю себе, что если я это сделаю, то стану тем мальчиком, который не нравился девочкам (смеется).