Телохранитель звезд: "Пугачева называла меня сыном и выбила квартиру"

— Маха, ваша жизнь похожа на боевик: вы остались полной сиротой, потеряв в Афганистане братьев, работали тренером по боксу, а потом стали первым телохранителем поп-звезд. Как в лихие 1990-е вы пришли в этот бизнес?

— Ну, я не совсем первым был. Ребята, с которыми мы вместе начинали в спорте, одновременно со мной пошли работать к Игорю Николаеву. А меня в эту сферу заманил Николай Расторгуев — он занимался у меня в спортзале в Люберцах. Мой друг с ним хорошо общался, и они вдвоем пришли ко мне в спортзал, мы сдружились. Как раз в это время у "Любэ" создавалась концертная программа, и спустя какое-то время Коля пригласил меня возглавить охрану в его команде. Но от нас в первую очередь зависела финансовая часть: государство тогда было вольное, поэтому часто приходилось из организаторов практически выбивать заработанные артистами деньги.

— А было такое, что вам приходилось рисковать жизнью, спасая шефа?

— Много всего было за эти годы. Помню, в Вильнюсе на концерте какой-то бритоголовый выскочил во время песни "Не валяй дурака, Америка" на сцену к Коле с ножом. Пришлось применить силу. Вызвали полицию. И когда его забирали, он кричал: "Таких, как Коля, убивал и буду убивать дальше".

Еще в городе Барановичи, что в Беларуси, на стадионе был концерт, а там кругом одни колонии. Вел концерт Юрий Николаев. Он собирался уже объявлять Расторгуева, как вдруг толпа срывается с трибун и бежит на сцену. Юра в панике ко мне: "Маха, что будет?" Я говорю: "Все, порежут нас на Андреевский флаг". Ребята из нашей охраны побежали искать старшего, нашли главаря — местного вора в законе. Выяснилось, что эти люди поставили ультиматум: мол, не сядем на свои места, пока Коля не исполнит песню "Атас" десять раз. Начались торги, они уступать не соглашались. Но сошлись на трех. Дали команду, концерт продолжился, и "Атас" Коля спел три раза.

Кстати, после этого я помог в такой же ситуации Олегу Газманову, который тоже выступал в Барановичах и спел там свой "Эскадрон" восемь или девять раз.

— А как вы попали в театр песни Аллы Пугачевой?

— Опять же через Колю. Сначала мы с Челобановым (экс-друг Пугачевой. — Авт.) сдружились — он у меня занимался. Я по приглашению Сережи был на дне рождения АБ, купил ей огромный букет желтых роз. Бурного праздника не было. Втроем посидели в ее доме на Тверской, а наутро меня пригласили в охрану ее театра.

— Говорят, что вы часто спасали Примадонну от фанатов, которые пытались снять с нее нижнее белье.

— Ну, такого не было. Были те, кто пытался срывать с нее одежду. В основном это случалось после концертов. А так АБ вела аскетический образ жизни и редко выходила в люди. 

— А почему она хотела вас усыновить?

— Как-то во время разговора она узнала, что я из детдома, и говорит: "А хочешь, я тебя усыновлю?". Но я отказался. Благодаря ей я познакомился со многими влиятельными людьми. Но она — человек настроения. Если оно хорошее, вы можете и машину получить, но если его нет — лучше не попадаться ей на глаза.

— И щедрость АБ дошла того, что она подарила вам квартиру? 

— Сам я ничего не просил. Поделился с Челобановым, что не могу получить квартиру. Он рассказал об этом АБ. И когда мне сказали, что дают квартиру в Подмосковье, я был в шоке. Я ведь стоял в огромной очереди и вообще не думал, что смогу когда-нибудь ее получить. Уже потом я узнал, что Пугачева включила связи и помогла мне сократить эту очередь. Проработали мы вместе до 1991 года, потом у нее начались проблемы с голосом, она не работала. И ее на тот момент зять Володя Пресняков пригласил меня к себе.

— Расскажите, как вы спасли ему жизнь?

— Однажды в Одессе Володе хотели плеснуть серной кислотой в лицо. Мы вышли во время сборного концерта на улицу подышать воздухом, пока на сцене танцевала Кристина с "Рециталом". Как вдруг в этот момент подбегает какой-то ненормальный, а за ним еще целая команда с открытой бутылкой. Я кричу нашей охране: "Оденьте ему урну на голову". Слава богу, все обошлось, но когда они убежали, мы поняли, что у них в бутылках была серная кислота. Одному нашему охраннику кислота на ногу попала, так потом у него был серьезный ожог.

— А сколько у вас было в штате охраны? И самое главное — как платили за такие серьезные стрессы?  

— У нас было больше пяти человек. А платили... Это были такие деньги, что вам и не снилось. Я мог в выходные каждый месяц ездить в Монте-Карло.

Читайте также Людмила Сенчина: "Сергей Захаров выдумал наш роман ради пиара"

— Вы ведь еще были тренером по боксу и кикбоксингу у Игоря Талькова? Он даже предлагал вам стать своим директором.

— У Игоря тогда разорвались отношения с его директором... Игорь у меня занимался, ему очень нравился бокс. Многие артисты пили, а он действительно занимался своим телом. Я часто заезжал к нему в гости на Чистые пруды. Игорь был очень сильным по духу человеком. За четыре дня до убийства у нас как раз состоялся разговор, во время которого он предложил мне стать его директором. Он меня звал с ними поехать в Питер на тот роковой концерт, но я тогда уже ушел из шоу-бизнеса, занимался продажей автомобилей. Нужно было ехать во Владивосток, за машинами. А когда прилетел, то еще в самолете узнал о всем, что случилось. Игорь был очень сильным человеком. И если бы не пуля, он бы смог за себя постоять.

— Вы дружили с Цоем...

— Мы были внешне похожи, и многие называли нас братьями.

— Правда, что если бы не Харатьян с Жигуновым, вы не попали бы в кино?

— Во время концерта шоу "50х50" мне пришлось усмирить поклонника в зале. Харатьян и Жигунов тоже присутствовали на этом концерте, увидели это и познакомили меня с каскадерами. Так я стал работать каскадером и снялся в эпизодах многих фильмов. А в картине "Афганский излом" даже дублировал трюки вместо Микеле Плачидо.