... Посчастливилось побывать на моноспектакле Константина Райкина "Своим голосом". Раньше много раз слышал о том, что Райкин – один из немногих актеров, которые умеют ВСЕ. Но наконец удалось убедиться самому.
Антураж сцены достаточно прост, чтобы не сказать – аскетичен. Черный фон, сцена, микрофон, как одинокая цапля посреди поля. В зале негде упасть яблоку. В воздухе ощущение праздника и предвкушения чуда.
Заиграла музыка Нино Рота из "Ночей Кабирии" и на сцену выпрыгнул, как чертик из табакерки, невысокий, коренастый человек. И как будто сразу миллионом огней осветился весь зал. Этот человек отменно некрасив. С лицом французского бульдога или Квазимодо – кому как больше нравится, – но с такой улыбкой, что невольно улыбаешься в ответ.
За две минуты человек абсолютно привычно и уверенно, с помощью обаяния и внутреннего света расположил к себе весь зал – от первого ряда до последнего. Следующие два с половиной часа зал дышал с человеком в унисон, смеялся, когда тот хотел, плакал – по одному мановению его руки. Руки Райкина – это тема отдельного разговора, они живут своей, совершенно отдельной жизнью, выписывая такие пируэты и узоры в воздухе, которые не снились ни примам Большого, ни лучшим дирижерам мира..
Райкин просто рассказывал о своей жизни. Своим голосом. О том, как судьба не дала ему избежать актерской участи. О своем отце-легенде. О своих занятиях легкой атлетикой – "первые 30 метров мне не было равных, а вот дальше боковым зрением замечал чью-то волосатую грудь на соседней дорожке.. эх, почему нет дистанций короче 100 метров!" О том, как залихватски поступал в Щуку, перемежая чтение стихов перед театральными мэтрами внезапными мизансценами из жизни животных – я думал, от хохота в зале обрушится потолок и рухнут стены! О детской и юношеской уверенности в себе, когда кажется, что ты способен изменить погоду и температуру за окном. И ты невольно верил – да, ему это под силу.
Каждая мысль, каждая фраза – это великолепный язык, образные сравнения, острый и отточенный юмор. Не для всех. Райкин – большой патриот России и часть его сердца навсегда останется в Ленинграде, бесспорно. Совершенно точно можно сказать, что он никуда отсюда не уедет. Его зритель – он здесь. Все, что он делает – предназначено только ему. Они говорят на одном языке, и по-другому быть просто не может.
А затем наступило время стихов. И просто великолепно образованного и влюбленного в свое дело Мастера заслонил Великий Актер. Райкин читал свои любимые стихи – разных авторов. И сетовал на страшную закономерность – искалеченные и несчастные судьбы величайших поэтов России. И очень точно подметил, что "Россия – некрофильская держава.. пока ты жив – тебя не замечают, а вот когда тебя нет, то государство точно знает, что с тобой делать".
Стихи были очень разными. От откровенно лиричных до самых пронзительных, и даже страшных.. Признаюсь, я не большой поклонник стихотворного творчества. Но я улетел далеко-далеко, ведомый Мастером – в далекие грезы, поэтические облака и дали.. Давид Самойлов, Николай Заболотный, Осип Мандельштам.. Константин очень тепло и к месту вспомнил Зиновия Гердта или, как для него, "дядю Зяму". И сказал, что Гердт – один из немногих, кто умел читать стихи так, что они сразу становились неотделимы от него самого, и невозможно было представить, что их написал не сам Гердт, а другой автор.
Воспоминаний было немало. Но все они были уместными и теплыми. Как, например, его впечатление от концерта Пугачевой, когда он был буквально "размазан" голосом, актерской игрой и харизмой Аллы Пугачевой. Причем все это говорилось с упоением, без малейшей зависти и фальши. Кстати о голосе – самому Константину уж точно стесняться тут нечего. Голосовые данные Райкина – это тысяча демонов и ангелов одновременно. Когда надо – он выпускает всех демонов наружу, и кажется, что от его голоса реки поворачивают вспять и падают деревья. Но когда он читает нечто лирическое – демоны прячутся, выпархивают ангелы – и, кажется, что журчат ручейки и распускаются цветы. Невероятного дарования актер, что тут скажешь!
Райкин – тонкий знаток и фанат музыки. Тема музыки всплывала неоднократно. Вот, например, одно из стихотворений Давида Самойлова:
Моцарт в легком опьяненье
Шел домой.
Было дивное волненье,
День шальной.
И глядел веселым оком
На людей
Композитор Моцарт Вольфганг
Амадей.
Вкруг него был листьев липы
Легкий звон.
'Тара-тара, тили-тики,-
Думал он.-
Да! Компания, напитки,
Суета.
Но зато дуэт для скрипки
И альта'.
Пусть берут его искусство
Задарма.
Сколько требуется чувства
И ума!
Композитор Моцарт Вольфганг,
Он горазд,-
Сколько требуется, столько
И отдаст...
Ox, и будет Амадею
Дома влет.
И на целую неделю –
Черный лед.
Ни словечка, ни улыбки.
Немота.
Но зато дуэт для скрипки
И альта.
Да! Расплачиваться надо
На миру
За веселье и отраду
На пиру,
За вино и за ошибки –
Дочиста!
Но зато дуэт для скрипки
И альта!
Райкин очень чутко улавливал настроение зала, и не давал никому загрустить. К примеру, вот такое стихотворение Николая Рубцова:
Мне лошадь встретилась в кустах.
И вздрогнул я. А было поздно.
В любой воде таился страх,
В любом сарае сенокосном...
Зачем она в такой глуши
Явилась мне в такую пору?
Мы были две живых души,
Но неспособных к разговору.
Мы были разных два лица,
Хотя имели по два глаза.
Мы жутко так, не до конца,
Переглянулись по два раза.
…Тут Райкин сделал совершенно лошадиное лицо – и стало ясно, как именно надо переглядываться с лошадьми при неожиданной встрече в глуши..И Райкин продолжил:
И я спешил — признаюсь вам —
С одною мыслью к домочадцам:
Что лучше разным существам
В местах тревожных —
не встречаться!
Или вот еще авторства Рубцова:
Заяц в лес бежал по лугу,
Я из лесу шел домой,-
Бедный заяц с перепугу
Так и сел передо мной!
Так и обмер, бестолковый,
Но, конечно, в тот же миг
Поскакал в лесок сосновый,
Слыша мой веселый крик.
И еще, наверно, долго
С вечной дрожью в тишине
Думал где-нибудь под елкой
О себе и обо мне.
Думал, горестно вздыхая,
Что друзей-то у него
После дедушки Мазая
Не осталось никого.
Райкин читал прямо из головы, было видно, что он не идет по строго подготовленной программе. Еще говорил о переводах великих драматургов на русский язык. О том, что переводы Шекспира, сделанные Пастернаком – это совершенно отдельный и самостоятельный шедевр. В чем зал с ним соглашался полностью. А еще о том, что Лопе де Вега написал 498 пьес и имел кучу детей, в отличие от Островского, который писал каждый год строго по одной пьесе. В общем, видно, что человек живет и дышит Искусством – в самом высоком значении, и служит ему преданно и беззаветно.
Закончили, конечно же, Пушкиным – а как иначе? Перед последним стихотворением Райкин задорно и лукаво улыбнулся – стало ясно, что Котяра еще ТОТ! И выдал вот такое от Александра Сергеевича:
Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю
Слугу, несущего мне утром чашку чаю,
Вопросами: тепло ль? утихла ли метель?
Пороша есть иль нет? и можно ли постель
Покинуть для седла, иль лучше до обеда
Возиться с старыми журналами соседа?
Пороша. Мы встаем, и тотчас на коня,
И рысью по полю при первом свете дня;
Арапники в руках, собаки вслед за нами;
Глядим на бледный снег прилежными глазами,
Кружимся, рыскаем и поздней уж порой,
Двух зайцев протравив, являемся домой.
Куда как весело! Вот вечер: вьюга воет;
Свеча темно горит; стесняясь, сердце ноет;
По капле, медленно глотаю скуки яд.
Читать хочу; глаза над буквами скользят,
А мысли далеко... Я книгу закрываю;
Беру перо, сижу; насильно вырываю
У музы дремлющей несвязные слова.
Ко звуку звук нейдет... Теряю все права
Над рифмой, над моей прислужницею странной:
Стих вяло тянется, холодный и туманный.
Усталый, с лирою я прекращаю спор,
Иду в гостиную; там слышу разговор
О близких выборах, о сахарном заводе;
Хозяйка хмурится в подобие погоде,
Стальными спицами проворно шевеля,
Иль про червонного гадает короля.
Тоска! Так день за днем идет в уединенье!
Но если под вечер в печальное селенье,
Когда за шашками сижу я в уголке,
Приедет издали в кибитке иль возке
Нежданная семья: старушка, две девицы
(Две белокурые, две стройные сестрицы),-
Как оживляется глухая сторона!
Как жизнь, о боже мой, становится полна!
Сначала косвенно-внимательные взоры,
Потом слов несколько, потом и разговоры,
А там и дружный смех, и песни вечерком,
И вальсы резвые, и шепот за столом,
И взоры томные, и ветреные речи,
На узкой лестнице замедленные встречи;
И дева в сумерки выходит на крыльцо:
Открыты шея, грудь, и вьюга ей в лицо!
Но бури севера не вредны русской розе.
Как жарко поцелуй пылает на морозе!
Как дева русская свежа в пыли снегов!
..Два с половиной часа пролетели за одно мгновение, на одном дыхании.. Это была настоящая феерия, фейерверк и возвращение в сказку – все в одном. И зритель все понял и оценил – стоячие овации и крики "браво" не стихали долго-долго... В последний раз – фирменная щербатая, и такая мальчишеская улыбка (и ему 62!!!).. Снова Нино Рота.. Занавес..
Читайте также:
Главные темы