В нашей рубрике появилась новая страничка "Путь веры", на которой читатели могут делиться своими личными историями, приведшими их к вере в Бога и покаянию. Сегодня это — Алексей Иванченко, кандидат медицинских наук, врач-гинеколог. В его кабинете стоит икона "Помощница при родах". Но так было не всегда.
ДУХОВНАЯ БРАНЬ. Служение медицине в семье Иванченко передавалось из поколения в поколение. Мама — тоже врач-гинеколог. Она и благословила сына пойти по ее стопам. В молодости друзья подшучивали над его специальностью, только он также отшучивался. Мало кому из друзей были интересны его размышления о психологическом феномене, когда врач забывает о себе, а его душа и мысли целиком направлены на сохранение здоровья женщины и ее ребенка. Карьера шла вверх, но как бы в противовес врачебной совести, которая все чаще и чаще стала беспокоить. Операции под названием "искусственное прерывание беременности", в народе — просто аборт, как-то не согласовывались в сознании ни с клятвой Гиппократа, ни с основным его профессиональным призванием — помогать появляться на свет новой жизни. Разговоры с совестью в православном мире называются "духовной бранью". О ней еще Достоевский сказал: "Бог с дьяволом борется, а поле битвы — сердце человеческое". "Что такого? Я профессионал, я помогаю женщинам без риска для жизни делать эту операцию, — рассуждал врач. — Думаю о ее здоровье, чтобы она после аборта не осталась покалеченной или бесплодной".
"Операция — это когда человека избавляют от страдания или спасают жизнь, — спорила врачебная совесть. — Здесь ты избавляешь женщину от ее родного, живого ребенка. А ребенка "избавляешь" от возможности родиться". — "Но ведь если она захочет, то все равно сделает это, а я делаю это безопасно и грамотно..." — "Грамотно убиваешь ребенка..." — с горечью прошептала совесть. — "Но мне ведь надо кормить мою семью". — "Хлеб ценой крови?" — сказала совесть и замолчала.
Боль от этой постоянной духовной брани выматывала Алексея и не отпускала. Он старался не обращать внимания или пытался оправдываться: "Какой ужас! Откуда берутся такие мысли? У нас в стране аборты официально разрешены законом! Что я такого делаю?! Законно работаю". Только голос внутри снова отвечал: "Палач тоже работает, убивает матерых преступников. Но такая работа никогда не была в почете. Как правило, руки таким людям не подают".
В дверях кабинета появился здоровяк с толстой золотой цепочкой на шее и, широко улыбаясь, на расстоянии протянул для приветствия руку: "Доктор, дорогой, выручайте! Моя снова "залетела".
"Вот видишь, а мне руку подают!" — сказал врач собственной совести и пожал протянутую руку. Но облегчения от этого так и не почувствовал.
СОН. Однажды к Алексею подошел коллега и, преодолевая явный испуг, сказал, что ему приснился кошмар. "Представляешь, снится, что я пришел на работу, иду в операционную, — рассказал коллега. — Как всегда, меня ожидают очередные пациентки, пришедшие на аборт. Вдруг на виду у всех мой белый халат покрылся алыми пятнами крови. Пятна все увеличивались, и вот уже весь халат был красным. Хочу его снять, но с ужасом вижу, что и руки мои в крови!" Работать Алексей в тот день мог с неимоверным трудом. А душа совсем потеряла покой. Как-то, возвращаясь с работы, он зашел в храм. А там бабулечка — божий одуванчик оказалась рядом. Только вместо привычного осуждающего ропота: "Шляпу хоть снимите!", она тихо так сказала: "Хорошо, что пришли. Господь и Матерь Божия давно вас дожидаются". Домой Алексей Иванов пришел с брошюркой "В помощь кающимся" Игнатия Брянчанинова. В ней врач и прочел: "Аборт — это смертный грех, который нарушает заповедь "не убий". "Так что, я — УБИЙЦА?!" — перепугался Алексей. Осознание этого было, как внезапная буря, как удар обухом по голове. Об этом страшно было и думать!
И он пошел в церковь. Но даже после первой глубокой сердечной исповеди не приходило успокоение. Понимал, что плоды покаяния — это исправление. Думал уже бросать свою работу, так как по закону не мог отказаться делать аборт, если женщина не хотела рожать. Но Господь все управил Сам. Его назначили на должность, где не нужно было заниматься подобной практикой. Начальство, коллеги-врачи, пациентки перестали обращаться к нему с просьбами об абортах, и он успокоился.
САМАЯ НАСТОЯЩАЯ МАМА. "Не я, а Ты, Господи, помоги мне действовать так, как необходимо", — с этой молитвой он отправился в родильный зал... Роженица — славная тихая женщина средних лет — вела себя спокойно, но в то же время и во взгляде, и в голосе была видна решительность бойца. Доктор Иванченко знал, что роды — своеобразная битва, и от правильных действий и мужества женщины зависит жизнь ребенка, а иногда — и жизнь обоих. Это проверка на человечность и на способность к самопожертвованию. Когда доктор вернулся к себе, как обычно, он осмысливал и анализировал проделанную работу. Благодарил Бога за помощь и записывал самое важное в дневник. С годами приходило осознание того, что врач — это орудие в руках Божьих. Роль чрезвычайно благородная, но не главная. Он — между Богом и пациенткой. Господь делает из врача соратника — сослужителя тайны рождения человеческой жизни. Он снова вспомнил сегодняшнюю пациентку. Едва успев родить, женщина тихо проговорила: "Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!" По ее щеке катились слезы. И, словно извиняясь за то, что доктор стал свидетелем ее благодарственной молитвы, смахнула слезу и, улыбаясь, уже другим тоном сказала: "Я так давно ждала ребенка! Целых десять лет! Уже разуверилась было дождаться. А когда он во мне появился, вы не поверите, я его сразу почувствовала". И она с нежностью посмотрела на новорожденного. "Спаси вас Господи!" — по православному обычаю поблагодарила она доктора. Доктор почувствовал, что устал и хочет спать. Но телефонный звонок из родильного зала заставил вновь подняться. Что поделаешь, беби-бум, работы в последнее время прибавилось. Его ждала еще одна будущая мама... Доктор в душе не соглашался с этим общепринятым термином "будущая мама". Ребенок под сердцем растет и развивается целых девять месяцев. Он уже давно живет и сейчас уже совсем готов выйти и увидеть белый свет. А его мама почему-то "будущая". Нет, каждая женщина с момента зачатия — мама настоящая! И ребенок настоящий! Пусть еще не совсем развился, но бессмертная душа уже трудится вместе с мамой.
КРЕЩЕНИЕ МЛАДЕНЦЕВ. Не раз приходилось ему сталкиваться и с другой правдой жизни или, точнее сказать, смерти. Когда после родов, не успев начать жить, ребенок уходил в мир иной.
Об этом как-то с горечью он рассказывал своему духовнику. А тот вдруг спокойно и с умилением ответил: "Так ведь младенцы же аки ангелы! Для того и приходят некоторые на землю… В небесные обители. Вот только жаль, что некоторые умирают некрещеными. А ты крести их, Алексей!" И благословил его — дал специальный чин, когда при отсутствии священника в случае смертельной опасности для человека Таинство Крещения может совершить мирянин.
Свое первое крещение, когда он бежал из родзала в реанимацию, держа в руках крошечное тельце умирающего младенца, он не забудет никогда. С каждой минутой жизнь покидала малыша, стук сердца и дыхание становились все слабее и слабее. Две мысли: скорее подключить малыша к аппарату искусственного дыхания и какое имя дать младенцу в крещении, подгоняли доктора.
В реанимации, открыв кран с водой, дрожащим, но торжественным голосом произнес: "Крещается раб Божий... Алексей! Во имя Отца. Аминь, — покропил водой: — Сына. Аминь, — снова покропил водой, и в третий раз: — и Святого Духа! Аминь". "Не бойся, сынок, — прошептал он умирающему младенцу, — уже все хорошо. Мы успели". Теперь он держал не просто младенца, а своего первого крестного сына, который на его руках последний раз вздохнул... "Почивай с миром, сынок. Царствие Небесное твоей душечке". Алексей плакал.
С тех пор, когда младенец рождался слабеньким и врачи предвидели его неизбежную смерть, доктор спешил окрестить дитя и провозгласить: "Крещается раб Божий..."
По телефону сообщили, что у пациентки преждевременные роды. У ребенка не расправлялись легкие. Девочка умирала. Он окрестил ее именем Фотиния и отдал в реанимацию для новорожденных. Время работы подходило к концу. И можно было идти домой. Но несмотря на усталость, он проведал новокрещеную Светлану. "Мне кажется, все будет хорошо. Девочка раздышалась. Скоро будем снимать с аппаратного дыхания", — улыбнулась дежурная врач-неонатолог. В окно кабинета, приветствуя новый день, заглядывало морозное утреннее солнце. Лик Божией Матери на иконе "Помощница в родах", освященный солнечным светом, выражал смирение и тишину, вселяя в сердце светлую радость, покой и надежду. "Дивны дела Твои, Господи! Благодарю Тебя! Владычице Небесная, не остави нас", — тихо сказал доктор. С 1993 года доктор совершил мирским чином крещение над 611 умирающими младенцами. 250 из них после этого чудом выжили.
Читайте также:
- В Донецке катастрофическая ситуация с лекарствами для новорожденных
- В лесу на Волыни потерялась маленькая девочка
- Где есть жизнь, есть и надежда
- У капитана "Шахтера" Дарио Срны родился сын
- Спасатели Белой Церкви помогли разблокировать квартиру с маленьким ребенком
- Просидевшую 3 дня с мертвыми родителями девочку из Турции заберут родственники
Главные темы