26 июля 1980-го, через день после смерти Высоцкого, о его кончине написали все самые крупные мировые издания: Франция, Югославия, Болгария, США, Бельгия, Италия, Великобритания — все некрологи отличались схожей фразой: "…Владимир Высоцкий, советский актер и исполнитель баллад, чьи резкие политические песни часто причиняли ему неприятности с властями, умер от сердечного приступа… Он был мужем Марины Влади, французской актрисы". (The Times). Влади упоминалась во всех сообщениях о его смерти — Высоцкий для своего народа был героем, а для чужого — только мужем французской актрисы. Но в Союзе о его смерти вовсе предпочли не упоминать — Высоцкий умер в больнице в то время, когда в стране стояла страшная жара и почти военное положение из-за Олимпиады. Ни о каких массовых выступлениях не могло быть и речи. Толпа, пришедшая проститься с актером к Театру на Таганке, повергла советские власти в недоумение — очень долго не могли решить, не разогнать ли людей, пришедших проститься со своим кумиром... Стихийный траур, венцом которого стали многолюдные похороны, нарушил эту атмосферу помпезного официоза. К могиле Высоцкого на Ваганьковском кладбище продолжают нести цветы и сегодня: ради желающих присесть у его могилы пришлось поставить скамейку (на Ваганьковском их установили только у Высоцкого и Филатова). До сих пор основной версией его смерти остается передозировка наркотиков, которые в последние дни жизни он получал от своего лечащего врача...
НА КОНЦЕРТЕ РАЗОБРАЛИ ДВОРЕЦ СПОРТА. Вадим Мулерман, один из самых популярных когда-то в Советском Союзе эстрадных исполнителей, лично познакомился с Высоцким в начале 70-х на общих гастролях по России и Северному Казахстану: "Я не могу сказать, что мы были друзьями, но всегда очень хорошо и тепло друг к другу относились, — рассказывает "Сегодня" Вадим Иосифович. — Нас познакомил двоюродный брат Володи Павел Леонидов, он был администратором, и отправил нас вдвоем на эти гастроли. Мы отрабатывали по одному отделению: в первом пел я, во втором — Высоцкий".
Билеты на концерты раскупали задолго до выступления, залы, как правило, не вмещали и половины желающих. В Куйбышеве, например, пришлось буквально "разобрать" местный Дворец спорта: он вмещал меньше 4 тысяч зрителей, а вокруг него на улице толпились еще около 10 тысяч человек с магнитофонами — пришлось снять окна и двери, а динамики вынести на улицу. "Мы с Володей оба тогда были очень популярны, несмотря на то, что на официальном уровне ни его, ни меня в то время не воспринимали. Но мы были молоды и видели, как нас восторженно встречали переполненные залы. Чувства конкуренции между нами не было совершенно. Да и не могло быть — мы же работали в разных жанрах", — говорит Вадим Иосифович.
В конце 70-х Павел Леонидов эмигрировал в Америку, и в 1979 удалось организовать Высоцкому гастроли по Штатам и Канаде. "Володя приехал в Штаты в октябре-ноябре, — рассказывает Мулерман. — Осень в Нью-Йорке очень теплая, но Америка — разная, Володя начал гастроли с Чикаго, а осень в тот год там выдалась прохладная. Он приехал в одном костюме, из теплых вещей у него с собой был только свитер. Они с Павлом в Нью-Йорке купили ему пальто светло-бежевого цвета. Володя был в Нью-Йорке всего 4 дня, дальше улетал в Калифорнию, а там было тепло, поэтому он оставил пальто Паше. Так случилось, что он больше не приехал. И когда Паша умирал, сказал Гале, своей жене: "Если когда-нибудь заедет Вадим, передай ему 2 книги и пальто". Но книги у него украли. В магазинах их раскупили почти сразу, я уже перед отъездом зашел в книжный на углу Брайтона, упросил хозяина магазина достать мне 2 книжки, но он достал только одну, она даже с ценником. Он не взял с меня эти 8 долларов, просто подарил мне книжку".
ПОГОВРИМ "ПО-ВЫСОЦКИ"
- Вор должен сидеть в тюрьме!
- Теперь — Горбатый! Я сказал — Горбатый!
- Если друг оказался вдруг...
- Извините, гражданочка...
- Вы — не жулик. Вы человека убили.
- Ба, да это же знакомые мне лица! Маня...
- Не ругайся, Маня, ты мне молодого человека испортишь!
- У нищих слуг нет.
- Милосердие — поповское слово.
- Ты свободен, Ручечник. Пошел вон отсюда!
- Здесь МУР, а не институт благородных девиц!
- Это только ты умный, а я так, погулять вышел.
- Эх, сейчас бы супчику куриного, да с потрошками!!!
- Граждане бандиты! Внимание!
- Ну и рожа у тебя, Володя... Смотреть страшно.
- ...Ясновидцев впрочем, как и очевидцев
- Во все века сжигали на кострах.
- ...Если не любил — значит и не жил, и не дышал!
- Утро вечера мудренее, но и в вечере что-то есть.
- Зачем мне быть душою общества, Когда души в нем вовсе нет.
- Чуть помедленнее, кони.
- Альпинистка моя, скалолазка моя, ах, какая ты нежная, ласковая.
- Будет сидеть! Я сказал.
- Маленькая такая, в форточку лазит.
- Как держать? — Нежно!!!
"НА ЗОНЕ ЕГО СЛУШАЛИ ЗАПОЕМ"
Встреча харьковчанина Леонида Лунева с Высоцким больше похожа на невероятную историю. Летом 1973 г. бывший заключенный случайно попал в Москву, где выпивал в ресторане с тамошними музыкантами: когда один из них вдруг предложил "заехать к Высоцкому", Лунев не поверил. "Когда дверь открыл Высоцкий, я онемел от неожиданности, — вспоминает он. — Владимир Семенович очень недовольно посмотрел на нашу компанию и сказал одному из музыкантов: "Сережа! Я же просил не приходить! Мне надо работать!" Они ему: "Мы человека к тебе привели, он так хотел тебя увидеть!" Он еще раз глянул, впустил нас молча — ему было не до гостей. Мы привезли с собой четыре бутылки водки, колбасу, сыр, все это выложили на кухне. Высоцкий возмутился: "Это ты мне принес? Забирай быстро!" Ну, они что-то прихватили с собой и быстро ушли, а я остался. Он повел меня на кухню, открывает холодильник — такой огромный, как шкаф — полный продуктов, разных бутылок, которых я никогда раньше не видел. Говорит мне: "Бери что хочешь, а я пойду работать, очень занят, извини". Я посидел немного, потом мне стало неудобно, засобирался уходить. Попросил у него автограф. Мы немного разговорились. Я рассказал, что сидел, Высоцкий послушал меня и говорит: "Я тебя не осуждаю, каждый живет как может. А что у вас там обо мне говорят? Как ко мне относятся?" Я сказал ему как есть — на зоне его слушали запоем. Высоцкий подписал мне свою фотографию и говорит: "Я тебе не только автограф подарю, — и дает мне блокнот какой-то. — Это черновик, здесь мои стихи ненапечатанные — возьми на память, почитаешь. Ну иди, а то ко мне сейчас люди должны прийти, извини". Даже денег предложил на дорогу — я отказался. Все, что было в черновике, потом вышло в сборнике "Нерв". Примерно час я побыл у него в гостях, но запомнил это на всю жизнь".
Вскоре Лунев снова сел на 5 лет. Подаренный Высоцким блокнот остался у родных. Фотография с автографом, которую Лунев с тех пор носил с собой как память о встрече, в тюрьме потерялась: снимок заключенные долго передавали друг другу из камеры в камеру, и к Леониду Ивановичу он больше так и не вернулся.
"ЛОБАНОВСКИЙ НЕ МОГ СКАЗАТЬ НИ СЛОВА!.."
В 1969 году на Одесской киностудии снимались "Опасные гастроли" с Высоцким в роли незабываемого артиста Бенгальского. В это же время в Одессе снимали фильм "Бессмертные", где в одной из ролей был занят начинающий актер Николай Чернета — тогда киевлянин, а сегодня харьковский журналист. Впервые он попал в одну компанию с Высоцким, когда однажды вечером "киношная братия" собралась в местном ресторане "Глечик". "Вначале он не произвел на меня особого впечатления, — рассказывает Чернета. — Человек, которого обожали миллионы и взахлеб слушала вся страна, вел себя очень скромно, спокойно, ничем не обращал на себя внимание. Но потом, уже далеко за полночь, Высоцкий взял в руки гитару. Что тут началось! Люди, которые сидели в зале, и просто прохожие с улицы, услышав его голос, тут же окружили его, буквально оцепили ресторан. Сам же Высоцкий вел себя очень просто, он пел, разговаривал с кем-то, отвечал на какие-то вопросы, никакой звездности в нем и подавно не было".
Второй раз Чернета встретился с Высоцким уже в Киеве, во время гастролей Таганки. В его квартиру Высоцкого привел композитор Александр Билаш. Тогда соседом Николая Чернеты был Валерий Лобановский. "Узнав, что у меня в гостях будет Высоцкий, Валера сказал, что тоже придет — он его очень любил и мечтал с ним познакомиться". Хозяева встречали гостей роскошным обедом: вареники с индейкой, домашняя колбаса, сметана. "Но Высоцкий больше всего налегал на сало. Пили мы тогда коньяк и водку — все, кроме Лобановского, Валера соблюдал спортивный режим, он почти ничего и не ел, — рассказывает Чернета. — Высоцкий говорил очень мало, больше слушал, мне казалось, что его что-то тревожит". На прощание Высоцкий по просьбе хозяев спел знаменитые одесские куплеты из "Опасных гастролей". На память об этой встрече у Николая Чернеты долгие годы хранилась фотография, которая позже сгорела вместе с книгами во время пожара. "Когда Высоцкий с Билашем уезжали, к подъезду сбежались все соседи. Еще бы! Такое событие в доме! — говорит Николай Михайлович. — Лобановский после этой встречи долго молчал — был настолько впечатлен. Потом смог сказать о Высоцком только одно слово: "Мыслящий…"
В 1978 Николай Чернета еще раз встретился с Высоцким в Москве, куда приехал взять у артиста интервью. Встретились они в гримерке Таганки после спектакля. "Владимир Семенович был очень уставшим, видно было, что у него для общения со мной не было ни сил, ни времени, но он все равно согласился, —Чернета. — Помню, он выглядел совершенно обессиленным. Мы говорили больше часа — о театре, о кино. После интервью Высоцкий спросил, где я в Москве устроился, предложил переночевать у него дома. Я отказался, поехал в гостиницу — не хотел его обременять".
"ЗА НАГЛОСТЬ ПЕТЬ ВЫСОЦКОГО НАДО ДАВАТЬ МЕДАЛЬ"
Валерий Золотухин был для Высоцкого не только коллегой по "Театру на Таганке", но и близким другом. Он рассказал "Сегодня", что вот уже несколько лет является бессменным членом жюри конкурса "Своя колея", посвященного Высоцкому:
"В жюри я был все десять лет. Идея организации конкурса пришла в свое время бывшей Володиной жене, маме его детей, Людмиле Владимировне Абрамовой — она была первым организатором Центра-музея Высоцкого. Руководит всем этом Володин сын Никита. Сначала были спектакли, которые не обязательно посвящались Высоцкому, но могли бы ему понравиться. "Своя колея" — это люди, о которых Высоцкий мог бы спеть песни. У него много песен о спортсменах, альпинистах, песен о войне — о людях, которые идут своей колеей, вне зависимости от ситуации.
Хорошо сказал Кобзон: "Тем, кто поет, надо давать медаль за храбрость", — или, как сказал бы я — за наглость петь Высоцкого. Но тем не менее это надо делать.
О Высоцком нельзя изменить мнение исходя из сплетен. Ведь его стихи написаны, песни спеты… Как-то Достоевского попросили: "Сделайте пьесу по "Преступлению и наказанию", — а он им в ответ: "А зачем? Сделайте сами. Делайте что хотите". Роман-то существует вне зависимости от того, что с ним будут делать в театре. Так же и с Высоцким. Или у Пушкина — все интересуются, спала его жена Наташа с царем или нет. Пока человечество существует, это всех будет интересовать. Человек так устроен — он будет копаться, измышлять, что не может Высоцкий умереть своей смертью — обязательно: "Он не от инфаркта умер, а скорая помощь подсыпала яду". Или — "Есенина застрелили — он не мог повеситься"...
Главные темы