Иван Путров: "В моей гримерке бывали Шэр и Бекхэмы"

Заслуженный артист Украины, премьер Королевского балета Великобритании в эксклюзивном интервью "Сегодня" рассказал о своем проекте Men in Motion (27 ноября, Национальная опера), секретах контракта, Барышникове и травмах.

— Иван, как часто вы приезжаете в Киев? 

— По-разному. Ежедневно из Лондона вылетает пять рейсов на Киев, поэтому с этим проблем нет, только со временем. Я стараюсь хоть иногда вырываться на пару дней домой. В среднем получается несколько раз в год. Еще хотя бы раз в год я стараюсь выступать на сцене некогда родной Национальной оперы Украины. Это театр, в котором я вырос, где танцевали мои родители. И я счастлив, что моя мечта — показать украинскому зрителю мой новый проект — наконец воплотится в жизнь.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

— Расскажите о проекте Men in Motion ("Мужчины в движении". — Авт.), с которым вы выступите в Киеве 27 ноября (Национальная опера, билеты: 150—2500 грн)?

— Проект раскрывает роль мужчины в развитии танца, от начала прошлого столетия и до сегодняшних дней, и создан в честь великих танцовщиков: Нижинского, Нуреева, Барышникова, Васильева, Дауэлла. Раньше ведь как было? Балерина всегда была номер один на сцене, а все вокруг нее — вспомогательное: декорации, драматическое развитие и даже мужчины. Но в начале XX века мир так бурно стал меняться, и мужчина, наконец, тоже получил право стать центром внимания зрителя, и даже в некоторых случаях вышел на первый план.

— Это сольная программа?

— Нет. Я привожу прекрасных звезд балета: это итальянцы, аргентинцы, англичане. Всего на сцене будет 8 танцовщиков и одна балерина.

— Расскажите хоть про один из номеров этой программы.

— Мне очень нравится "Послеполуденный отдых Фавна". Это миниатюра на 11 минут. На премьере этого проекта некоторые зрители именно после этой сцены вставали и уходили, настолько увиденное их шокировало, а другие — вскакивали со своих мест и аплодировали. По сюжету Фавна заинтересовали нимфы, и он начинает их преследовать. В конечном итоге нимфы скрываются. А когда Фавн, перевозбужденный нимфой, находит ее шарф, он занимается любовью с этим шарфом. Конечно, для людей это шок: видеть сексуальную активность, хоть и в намекающих формах.

— Эта миниатюра будет показана в Киеве?

— Да. Но будет еще много других интересных сюжетов. Например, революционный отрывок из "Лебединого озера" Мэтью Борна, где все лебеди — мужчины. Киев такого еще не видел, но в Европе к этому уже привыкли. Это другая грань развития мужского танца.

— Помните свои первые ощущения в Королевском балете, когда вы ушли за кулисы после аплодисментов?

— С Королевским балетом я выходил на сцену, еще будучи студентом Королевской школы. Там очень строгая система, когда всех берут на самый низкий уровень. Как бы хорошо ты ни танцевал, сколько бы медалей ни получил, все начинают с низов. Первые шесть месяцев я совсем не выходил на сцену. На тот момент мне было лет 17—18, и я еще сомневался, правильный ли я вообще выбор сделал, согласившись, стать частью этой труппы. Но со временем мне начали давать роли в кордебалете. Уже во втором сезоне я начал танцевать сольную партию. Одна из первых моих больших партий — роль Щелкунчика в балете "Щелкунчик" в постановке сэра Питера Райта. Я помню эти ощущения до сих пор. Сцена баталии между темными и светлыми силами. Играет оркестр из 100 музыкантов, много-много людей на сцене, а все внимание сосредоточено на тебе... Это сумасшедший адреналин! Я до сих пор иногда, когда прохожу по сцене театра, особенно когда не горят софиты, вспоминаю именно те эмоции. Это непередаваемо. Ни с чем несравнимо.

— Театральные актеры говорят, что сколько бы ни репетировали свою роль, все равно переживают. У артистов балета тоже так? Можно ли думать о чем-то другом во время танца? Например, о каких-то бытовых вещах?

— Конечно, переживаешь, но только до момента выхода на сцену. Когда ты уже там, то уже не думаешь о волнении. Когда я был ребенком и смотрел спектакли из-за кулис, то слышал, как кордебалетные дивы, сидя по несколько минут на одном колене, обсуждали список продуктов, которые хотят купить в магазине (смеется). Но лично у меня таких моментов не было. Иногда даже наоборот получается. Ты как будто просыпаешься во время спектакля, ведь настолько погружаешься в роль, что не чувствуешь грань между собой и персонажем.

— У вас бывали травмы, которые вы получали на глазах у зрителей?

— Наше тело — это инструмент, и, конечно, травмы бывают часто. Но, к счастью, все заканчивается хорошо. Когда-то у меня была травма колена в Лондоне на концерте, посвященному юбилею Майи Плисецкой в Королевской опере в Лондоне. В ту неделю это было четвертое для меня выступление, я танцевал партию Альберта из балета "Жизель". Помню, когда это (травма. — Авт.пж) случилось, я глянул на дирижера, и он в ту же секунду все понял. Он начал бледнеть и через пару минут остановил оркестр. После этого закрыли занавес — ведь меня нужно было срочно эвакуировать в клинику (улыбается). Сама Майя Михайловна присутствовала в зале и очень переживала за меня. Слава богу, через 11 месяцев я снова вышел на сцену, и зрители буквально засыпали меня цветами. Интересно, что в Англии в принципе не принято дарить мужчинам цветы, только в редких случаях. И я рад, что такой момент в моей жизни был.

— После спектаклей известные люди заходят к вам в гримерку? Или это не принято в Англии?

— Конечно, во всех странах это принято. Тем более я же общительный человек, мне самому это нравится. Из знаменитых людей недавно заходила ко мне в гримерку жена Тони Блэра (экс-премьер-министр Великобритании. — Авт.пж), Шери Блэр, очень приятная и умная женщина. Еще однажды я пригласил к себе на выступление Викторию Бекхэм. А они взяла и пришла вместе с мужем (улыбается). В театре поднялся такой ажиотаж, к ним начали выстраиваться очереди сфотографироваться. А мне было странно все это, ведь зрители пришли на нас, артистов балета, смотреть, а не на них. После выступления мне стало как-то стеснительно к ним подходить, и мы так и не встретились, хотя они меня и искали за кулисами, как мне потом рассказали коллеги. Еще к нам приходила однажды королева Англии, а именно королева Елизавета (мать царствующей королевы с тем же именем. — Авт.пж). Это было в тот день, когда она праздновала свое 101-летие. С самого утра ее чествовала вся страна, но она досидела весь балет до конца, хотя уже было 11 вечера. После окончания несколько ребят вместе со мной поднялись к ней в королевскую ложу. Меня подвели к ней и представили: "Это Иван, он из Киева". Помню, она начала рассказывать про какого-то своего друга из Украины и как ей нравится наша музыка. А еще запомнил, что у нее на глазах были контактные линзы, и одна из них немного съехала. Но королева и виду не подала, что ей что-то неудобно.

— Знаю, что на ваши выступления приходил сам Михаил Барышников. Расскажите о знакомстве с ним.

— Он был один раз на моем выступлении, на балете "Блудный сын". Конечно, это было потрясающе, что он пришел. Потом мы пообщались за кулисами, и он пригласил меня и мою маму к себе на выступления, ведь как раз гастролировал в Лондоне. Вообще я часто хожу на его постановки. Это человек, творчество которого, безусловно, вдохновляет.

— Не огорчает, что артистов балета, в отличие от звезд шоу-бизнеса, не часто узнают на улице?

— Наоборот, это хорошо. Хотя на самом деле нас тоже узнают на улицах, просто не так часто. Мне кажется, это так ужасно, когда тебя на каждом шагу узнают, а еще хуже — останавливают, дергают за руку с просьбой о селфи... Для этого нужно много терпения.

— Если бы был выбор другой профессии, кем бы вы были?

— В школьные годы я был хорош в математике, поэтому, вполне возможно, мог быть в этой сфере или в компьютерной. В 2006 году, когда у меня случилась травма, я стал задумываться, что буду делать в будущем, когда физически не смогу выполнять то, что делал раньше на сцене. Понял, что мне нравится быть в театре, поэтому в будущем я хочу всецело посвятить себя продюсерской деятельности. Но когда это будет, я не загадываю. Пока, слава богу, я выгляжу достаточно молодо. А это очень важно в балете.

— Насколько в Англии профессия артиста балета высокооплачиваемая?

— Сейчас всем тяжело, неважно в Украине или Англии. Чтобы зарабатывать стабильно и много, в Лондоне нужно быть врачом, юристом, банкиром. Но, честно говоря, меня деньги почти не интересуют. Они не делают человека счастливым. Намного лучше, если ты делаешь то, что ты хочешь, и это тебя вдохновляет. Насчет оплаты — нет, это не сумасшедшие деньги.

— Вам удалось купить квартиру в Лондоне через, сколько лет после работы в Королевском балете?

— Мне очень повезло. У меня действительно есть квартира с садом в центре Лондона, которую я купил лет 10 назад. Купил я ее на деньги, которые заработал потом и кровью.

— В фильме "Черный лебедь", в котором главную роль сыграла Натали Портман, зрители увидели неприкрытую жизнь артистов балета. Скажите, она сильно отличается от настоящей?

— Я долго не хотел смотреть этот фильм, но в нем действительно есть своя правда, свой мир. Правда, они использовали все клише, которые только связаны с артистами балета — анорексия, строгие родители, бесконечное соперничество. Но в целом кино неплохое. Но есть другой очень хороший фильм на тему жизни артистов балета — "Белые ночи" с Михаилом Барышниковым и Хелен Миррен. Еще отличная картина 1948 года "Красные башмачки", где показан конфликт между любовью и искусством.

— Вас касались когда-нибудь балетные интриги? Признайтесь, когда-нибудь стекло в пуантах находили?

— Интриги, наверное, были, стекла — нет. Но это нормально, в каждом коллективе интриги есть — будь то в балете или редакции газеты.

— Это правда, что за границей спрос на украинских артистов балета повышается с каждым годом?

— Мне сложно судить, но думаю, что да. Приведу один пример, который случился со мной пару лет назад. Я ездил в Москву в Большой театр репетировать с известным испанским хореографом Начо Дуато одну партию. После первой репетиции он спросил меня, не из Украины ли я. Услышав мой утвердительный ответ, он сказал: "Ну, тогда понятно, украинцы всегда хорошо танцуют". В нашей стране очень хорошая балетная школа. Можно ругать преподавателей за суровость, но ведь выпускаются хорошие танцоры, которые ценятся по всему миру.

— В контракте в Королевском балете были какие-то пункты о питании, штрафах за лишние килограммы?

— Конечно, работа у нас нервная. Многие успокаиваются курением. Но мне удалось покончить с этой вредной привычкой семь лет назад. Насчет диеты, то питаться нужно хорошо. Пытаться похудеть, ничего не кушая, — это неправильно. Но бывают разные случаи. Мне недавно рассказали об одной новенькой балерине из Королевского балета, которой никто не осмеливается сказать, что все-таки нужно хоть иногда есть. Кажется, она уже годами не ела (смеется). У нее даже стала замедленная реакция, я уже не говорю об эмоциях, которые нужно вкладывать в свои движения! На самом деле это очень опасно, и жутко выглядит на сцене. В контракте с Королевским балетом не было ничего написано о штрафах за питание. Было только уточнение об обязательных четырех занятиях в неделю.

— Как у вас с личной жизнью?

— У меня есть девушка, она — дизайнер моды. Но больше я пока не готов говорить, люблю, чтобы в человеке оставалась загадка (улыбается).

— Родители еще не настаивают на продолжении династии?

— Никто не настаивает. Но, конечно, я верю, что когда-нибудь у меня появятся дети. Главное, чтобы они самореализовались. Не важно, будут они заниматься балетом или нет.

— Не думали перевезти родителей к себе в Лондон?

— У них нет такого желания, да и что им там делать? Здесь у них вся жизнь.

— В детстве ради балета вы отказались от футбола. А какие хобби у вас есть сегодня?

— Жизнь — это самое классное хобби. Если вам нужна конкретика, то это, пожалуй, современное искусство, театр, опера. В Киеве нравится PinchukArtCentre. Когда приезжаю домой, стараюсь в него заглянуть. Вообще очень люблю родной город.

— Напоследок хочу узнать ваше мнение насчет политической ситуации в стране. Вы ее обсуждаете со своими друзьями в Лондоне?

— Конечно, многие переживают, спрашивают, как родители. Это очень больно. Но мне кажется, благодаря тому, что сейчас происходит, страна в конце концов изменится, и я надеюсь, это приведет к конечному светлому будущему. Но, несмотря на то, что я живу в Лондоне, не думайте, что я забыл свои корни. Я варю борщ, надеваю иногда вышиванку и слухаю українські пісні (улыбается).