Горянский попал в театр из-за своей худобы

Из-за событий, произошедших в стране за последние несколько месяцев, юбилей актера Владимира Горянского ("Аврора", "Ефросинья") прошел незамеченным. А между тем актеру исполнилось 55 лет. Мы встретились с Владимиром Викторовичем, чтобы немного разузнать о его прошлом. 

КАК В АКТЕРЫ ПОШЕЛ. "Я жил в маленьком сером шахтерском городишке Стаханов в Луганской области, где проходила железная дорога. Мы, детвора, бегали к этой железной дороге, где проходили поезда — красивые, со светящимися окнами, на окнах в купе тогда еще торшерчики стояли, и все это создавало ощущение чего-то нереального, сказочного, киношного. И у меня было желание стать машинистом, уехать куда-то далеко-далеко, хотелось многое повидать. Но это были мечты, иллюзии, а уже настоящее пребывание в сказке — это драматический коллектив, в который я пошел. Вернее, сначала мы с другом пошли в спортивную секцию, поскольку были худыми и хотели накачаться, стать здоровыми, с большими мышцами. Но нас хватило всего на один раз. Мы долго ходили кругами мимо этого спортклуба, не решались войти. А когда все-таки зашли, тренер нас спросил: "Что, хотите заниматься?" — "Да, хотим!" — "Ну, хорошо, приходите завтра".

И вот это "завтра" не случилось: не хватило у нас сил прийти и заставить себя преодолеть какую-то стеснительность от собственной худобы — думали, что над нами все будут смеяться. Мы отправились в Дом пионеров и записались в драматический кружок. Оттуда и пошло мое увлечение театром. Мы играли какие-то сказки, и возможность побыть сказочным героем на сцене, например, принцем, вызывала у меня совершенно потрясающие чувства: я не мог дождаться, когда уже будет спектакль, мог прийти за четыре-пять часов до начала спектакля, потому что желание играть просто трепетало во мне".

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

О ПЕРВОМ ТЕАТРЕ. "Это было, когда к нам приехал театр из областного города Луганска — показывали спектакль "Молодая гвардия". Помню, у меня было ужасное ощущение, потому что никто не смотрел и не слушал — что-то бросали на сцену, было что-то жуткое! А второй раз был в нашем Доме пионеров. К нам приехал какой-то театр и давал спектакль-сказку "Храбрый заяц". У нас только что закончилась репетиция, мы чувствовали себя хозяевами сцены Дома пионеров, и нам интересно покрутиться среди приезжих артистов, среди настоящих декораций. Я очень ждал начала спектакля, мне было интересно его посмотреть. А потом я увидел, как один из актеров, у которого были лаковые туфли, натирал их нашим бархатным занавесом! Я был в ужасе! Мне это так жутко не понравилось, что я очень обиделся и не захотел идти на представление! Потому что мы очень трепетно относились к нашей сцене, к занавесу — нас даже учили не трогать кулисы руками".

О СУДЬБЕ. "Я верю в судьбу и в то, что многое изначально дано нам в руки. И мне, наверное, в этом плане повезло — моя судьба сложилась, хотя не могу сказать, что это было легко. Мне все давалось весьма сложно. К примеру, когда я пошел в театральное училище, то меня взяли сразу на второй курс. При этом я совершенно не понимал, что они там делают, чего от меня хотят, потому что я не прошел азы первого курса, этюдный период. Дошло до того, что возник вопрос, останусь ли я вообще в театральном. Педагог даже сказал мне: "Давай либо прорывайся, либо отчислим!". А я тогда был какой-то зажатый, не мог открыться. Но потом как-то в одной из небольших концертных ролей, в маленькой комедийной интермедии, я вдруг раскрылся и педагог сразу это подхватил, начал развивать, нашел ключик ко мне и понял, как со мной надо вести диалог. А педагог был замечательный — Виталий Иннокентьевич Ковалевский, мы все его очень любили. Впоследствии я сыграл много дипломных спектаклей — были и главные роли, причем не только комедийные, но и трагические, и трагикомические. Их диапазон был достаточно широким и училище я окончил с красным дипломом".

О МИСТИКЕ. "В общежитии мы жили по четыре человека в комнате, и я как-то забрел в комнату однокурсниц, а они собрались вызывать духов и гадать на тарелке — тогда это было очень модно. Все предварительно расставили, как положено, написали необходимый плакат с символами, дождались полночи. Я зашел, а они говорят: "Ну давай, будешь пятым!". Меня усадили за стол, и мы начали вызывать духов. Но вызывали так долго, что мне это уже надоело, и я подумал: "А ну-ка, испугаю их!". Стол был накрыт длинной скатертью, края которой свисали на пол. И напротив меня сидела самая противная девчонка, которая никого не отпускала, хотя я уже хотел уйти — жутко хотелось спать, да и понимал я, что никакие духи не придут. Мы сидим, руки все положили на тарелку, и я так тихонечко взял ногами скатерть и в самый ответственный момент вызова духов дернул ее. И все бумаги, тарелка и прочее посыпались на эту девчонку! Все были в шоке. На следующий день решили повторить. И была у нас одна сокурсница, симпатичная девчонка, которая почему-то начала курить. И в один из сеансов вызова духов я мизинцем на тарелке выписал: "Если ты будешь курить, то с тобой случится страшное!". Так она бросила курить! Причем даже не раздумывая. Потом они начали выспрашивать "духов" про своих женихов. И "дух" в моем мизинце отвечал им. Я уже не спал ночами, сидел с красными глазами на этих сеансах, потому что они чуть ли не каждую ночь вытаскивали меня к этой "предсказывающей тарелке". Потом приближались экзамены, и они начали интересоваться, кто какую оценку получит. И черт меня дернул написать им все оценки абсолютно от фонаря. Так вот: каждая получила именно ту оценку, которую я написал".

О ПЕДАГОГАХ. "Преподавателей своих мы никогда не разыгрывали — в хорошем смысле слова мы их боялись. Хотя иногда и шаржировали их в капустниках. Правда, помню, у меня педагог по баяну был слепым. И вот настал экзамен, а я "ни в зуб ногой" по баяну. Но повезло, что мой сосед по комнате более или менее перебирал ноты и мою примитивную мелодию, которую я должен был исполнять на экзамене, он, в общем-то, знал. Я говорю ему: "Слушай, ну все равно он не видит. Думаю, он простит нас, молодых пацанов, если мы поменяемся. Мы придем вместе, я поговорю с ним, а ты сядешь и сыграешь вместо меня". В общем, мой экзамен мы с Васей вскладчину кое-как сдали".