Эммануил Виторган: "Трижды ложился в гроб, но о смерти не думал"

Известный актер рассказал "Сегодня" о своем приезде в Украину, о детских воспоминаниях об Одессе, о том, какими ролями не гордится, чему его научил возраст, как жена Ирина вернула его к жизни, и о современных лицах кино.

— Эммануил Гедеонович, в марте у вас будет тур по Украине с вашими творческими вечерами. С какими чувствами вы возвращаетесь сюда после долгой разлуки?

— Во-первых, хочется выразить глубочайшую благодарность за предложение посетить замечательные города, в которых мы в свое время провели немалое количество лет. Особенно рад, что побываю в Одессе, ведь это город моей семьи, моих родителей. Когда я приезжал туда в детстве или уже в более взрослом возрасте, я просто не успевал всех посетить — такое количество было родных и близких! Сегодня полкладбища одесского — это мои родственники: тети, братья, сестры, племянники даже есть уже, к сожалению... Возможность еще раз посетить Киев, Одессу и Днепр, которые я посещал неоднократно в течение многих лет, когда ездил с гастролями или на съемки, вызывает у меня только чувство тепла, уважения и желания быть как можно ближе с людьми, которые там живут.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

— Вы приезжаете с творческими вечерами, программу которых готовили вместе с вашей супругой Ириной. Приоткроете немного занавес? О чем программа?

— Та программа, с которой мы едем, — это немного, как бы обозвать, наглая программа (смеется). Потому что в ней очень много песен. И самое главное, что эти песни важны для нас не столько по форме, сколько по содержанию. Много известных композиторов специально написали замечательные песни для музыкального альбома, который мы выпустили недавно. Альбом называется "За все тебя благодарю..." по одноименной песне Игоря Крутого. Также в этот альбом вошли песни и других известных авторов, таких как Роберт Рождественский, Георгий Мовсесян, Михаил Танич и многие другие. Я думаю, что когда, кроме всяких личных заявлений и откровений, звучит еще и музыка, это очень сближает людей. То, что мы работали над этими вечерами вместе с Ириной, действительно оставило свой отпечаток, ведь я актер драматического театра, а моя жена закончила консерваторию, и она моя опора в музыкальном смысле слова. Мы убеждены, что ничего, кроме удовольствия от общения с теми городами, в которых мы будем, мы не получим. Там же много знакомых, с которыми по тем или иным причинам не виделись. Поэтому, если подытожить, будет не просто концерт — будут замечательные песни и потрясающие стихи, видео, великолепная проза... Сколько же я наговорил удовольствий в свой адрес (смеется).

— Вы с Ириной — очень вдохновляющий союз: и на работе, и дома вместе, и никаких скандалов, только легкость и преданность. Скажите, на ваш взгляд, всем ли дано настолько слаженно жить и идти по карьерной тропе вместе, или это труд над собой?

— Я прожил счастливую жизнь. У меня были замечательные родители-одесситы. У меня была потрясающая супруга Аллочка Балтер, с которой я прожил 30 с лишним лет. После того, как ее не стало, я для себя решил, что мне тоже не стоит продолжать жизнь, и был очень твердо в этом уверен. Потом в мою жизнь вошла молодая и такая прекрасная Ирочка, и через какое-­то время я понял, насколько был не прав. Я не имею права сам решать, когда стоит уходить, а когда остаться. Нужно проживать столько, сколько тебе предоставлено в этой жизни. Совсем недавно мне исполнилось столько, сколько, я думал, мне никогда не исполнится — 77! Подумайте! Мне самому страшно, хотя это очень красиво — две семерки рядом.

— И насколько соответствуют, друг другу отметка о дате рождения в паспорте вашему внутреннему возрасту?

— В общем-то, я чувствую себя достаточно молодым, хотя настроение бывает разным, это нормально, что в этом возрасте происходят какие-то перемены. Но Ирина не дает мне унывать. У такого возраста есть свои плюсы: сегодня я имею возможность сказать, что думаю, при этом я стараюсь добавить тому, с кем говорю: "Пожалуйста, прислушайся". Вы не подумайте, я никогда не настаиваю на своих взглядах. Я считаю, что у каждого человека есть свое мнение, и если он настаивает на нем, я не буду ему препятствовать в этом. Просто наступает время, и мы начинаем понимать, что в какой-­то конкретной ситуации нужно было поступить иначе. Не вспылить, быть мудрее. На это понимание уходят время и годы... Это я о себе говорю. В молодости я наделал немало глупостей, в общении с людьми в частности. Это я сегодня понимаю, что не надо спешить с выводами! Единственное, что недопустимо для человечества, — это когда один человек убивает другого, это катастрофа. Я убежден, что это наказуемо. Если не с этим человеком, то с его родными — это наказуемо.

— Чем старше человек становится, тем чаще он подводит какие-то итоги. О чем вы все чаще задумываетесь сейчас?

— Что мы должны беречь друг друга, даже если мы расстаемся, любовь проходит или кто­-то кого-то не понимает. Нельзя расставаться, проклиная и ругая друг друга. А про насилие я вообще молчу — это ужас! Еще понимаю, насколько важно то, что в свое время я ушел из государственного театра. Ведь прежде всего, простите за тавтологию, я хочу делать то, что я хочу. Я хочу вставать утром, когда мне хочется, а не бежать, как сумасшедший, к 11 часам на репетицию в театр. Сегодня я могу выбрать пьесу, которая мне нравится, и могу пригласить актеров, которые мне нравятся, моих друзей. В этой профессии счастливейшего человека, чем я, просто быть не может! Я работал с такой режиссурой, с такими партнерами, о которых можно только можно мечтать всю жизнь! Поэтому для меня сегодняшний театр не представляет особого интереса. Меня приглашают во многие театры поработать — не хочу! Потому что мне не хочется огорчаться, что уровень режиссуры того или иного театра ниже того, что было раньше.

— Помимо возможности выбирать самому репертуар и творческий состав, а также возможности самому решать, когда наводить стрелки будильника, какие еще преимущества вы ощутили, открыв собственный культурный центр?

— Несмотря на то, что ворчу и кому-то жалуюсь, я проживаю нормальную жизнь в радости, в заботе. КУЛЬТурный Центр на Остоженке, извините, моего имени, который 10 лет назад мы создали с Иришей, и где мы сейчас общаемся с вами — невероятно теплый дом. Его стены буквально пропитаны добром людей, которые сюда приходят. А приходят сюда совершенно потрясающие люди, самых разных профессий. В этом доме за очень много лет не было ни одного скандала! Даже как­то неинтересно (смеется). Здесь мы проводим творческие вечера, я играю малые пьесы, мои ребята-партнеры играют так, как им хотелось играть. У нас небольшой зрительный зал — нам очень важно, чтобы каждый из присутствующих услышал друг друга. А когда люди сидят зале на полторы тысячи мест, такого взаимодействия между людьми нет. Для нас важно, чтобы люди знакомились, помогали друг другу. Это общение нас очень с Иришей греет. Кстати, на творческих вечерах, с которыми мы поедем по Украине, зритель увидит на экране много материала из нашего "ВИТОРГАН-КЛУБА".

— В одном вашем интервью вы сказали, что приходилось играть в кино и в снег, и в дождь, в самых разных ситуациях, на разных площадках. Среди прочего вам довелось даже трижды ложиться в гроб! Какие это ощущения? Не задумывались в этот момент о вечном?

— Это действительно так. В какой только гадости ни валялся, в каком только болоте по горло... Все это — наша профессия. Поэтому больше относишься не к духу, а к содержанию того, что ты сейчас делаешь. Во­-первых, я еврей, и вся моя семья — евреи чистокровные. Поэтому всяких религиозных и "наших национальных дел" у нас никогда не было. Сами понимаете, коммунизм — громадное божество в Советском Союзе. Так что я думал, скорее, о том, что мне сейчас нужно сыграть на должном уровне. А смерть придет, когда задумано. 

— Вы как-то отметили, что играть отрицательных персонажей вам куда интересней, чем положительных. Откуда такой интерес к негодяям?

— Это действительно так. Я часто отказывался от положительных героев и почти никогда — от отрицательных. Понимаете, раньше это же вообще была сказка какая-то: положительный герой был настолько положительным, что даже не понимал, как и по какому случаю производится человек на этот свет. Поэтому, это было вообще неинтересно. А если говорить об отрицательном персонаже, то я не считаю, что он выглядит как­-то умнее. Но для меня важно, чтобы люди понимали, что это не лучший выход в жизни — так себя вести. Что такая линия — не лучшая, насилие одного человека над другим — катастрофично.

— Ваша фильмография насчитывает свыше 170 фильмов. Есть среди них такие, которыми вы не гордитесь?

— Безусловно. Когда-то я не позволял себе соглашаться на то, что не стоит, ведь дело было не только в деньгах, хотя это и была хорошая финансовая поддержка. Именно из-за этой финансовой поддержки я иногда сегодня даю согласие на то, на что раньше согласия никогда не дал бы. Только из-за финансовых дел. Об этом можно только пожалеть. И мечтать, чтобы вернулось то время, когда человек не метался, чтобы что-то заработать и принести в семью.

— Когда мы говорим о лицах российского кинематографа, мы говорим о вашем поколении. Кого вы могли бы назвать лицами современного кино — молодые имена, которые войдут в историю постсоветского кинематографа?

— Я не знаю, войдут ли в историю мои коллеги, которые сегодня присутствуют. Но, к огромному сожалению, приходится быть ворчливым, как пожилой человек: мол, да что эти молодые из себя представляют, и обязательно при этом мои нарекания должны быть несправедливыми. Но они, к сожалению, справедливые. Сейчас на театральной сцене и в кино огромное количество плохо подготовленных людей, ведь ушла школа, когорта потрясающих педагогов. Мне повезло — я застал их время, а потом проработал свыше 25 лет в театре Маяковского. Для меня сцена важнее, чем кино, где по 28 дублей записывают одно предложение. Наша школа, наши педагоги учили нас относиться к нашей профессии по-другому.

— Эммануил Гедеонович, мы знаем, что фильм "Чародеи" сделал крутейший поворот в вашей карьере, и зрители его любят до сих пор. Скажите, а с братьями Стругацкими, написавшими роман, легший в основу сценария, вам доводилось общаться?

— Когда все только начиналось, мы даже подумать не могли, что столько лет фильм будут любить и помнить. Сценарий был создан из нескольких произведений, созданных братьями Стругацкими. Когда они впервые посмотрели материал, они сначала были очень недовольны, прямо очень! С режиссером у них был какой-­то конфликт, но я при этом не присутствовал... В итоге, когда фильм уже вышел, мне позвонил один из братьев Стругацких и поблагодарил, сказал, что ему все понравилось — мне было очень приятно. Это еще раз доказывает, что все конфликтные ситуации, которые происходят в театре и кино — это абсолютно естественно. Главное сохранять не очень грубую форму общения и не посылать никого туда, куда не надо ступать людям, а то самого туда затянет (улыбается). Кстати, а какие замечательные артисты собрались! Мы очень хорошо сработались во время съемок, а как мы дурачились в перерывах! К огромному сожалению, нет Саши Абдулова, ушел Миша Светин и много других...

— В экранизации какого романа вам хотелось бы сыграть?

— Я сегодня — в театре и, как я уже сказал, там я делаю то, что я хочу. Я сегодня читаю так много, как я раньше не успевал читать. Несмотря на то, что когда-то я уже прочел "Войну и мир", сегодня это произведение и слова Толстого я совсем иначе воспринимаю. Не знаю, что со мной происходит, может, возраст — я начал впадать в детство (смеется). Начал все перечитывать! Так что пока я наслаждаюсь такой формой познания литературы.

— Если бы была возможность вернуться в прошлое, вы бы хотели что-то изменить?

— Я бы вернул близких. Профессией своей я полностью удовлетворен, хоть и самокритичен. А вот близких мне очень не хватает. Часто думаю о маме...

— Существует мнение, что сериалы вытесняют кино. Как вы относитесь к этой мысли? Любите сериалы?

— Сериалы тоже разные бывают. Вот только смотрю их редко из-за нехватки времени. Сегодня в США такие крутые сериалы делают — не хуже кино, от того полный метр и ощущает, что им наступают на пятки. При этом сейчас не нужно ждать определенного момента, чтобы посмотреть какой-то из этих вариантов. Раньше это можно было сделать только по ТВ или в кино. А сейчас — открываешь ноутбук и смотришь, когда хочешь. Более того, время качественного сериала пришло давно, и давно уже "сериал" не звучит как что-то плохое. Только почему-то к нам эта волна, как обычно, поздно пришла.

— И напоследок хочется узнать, как дела у Максима с Ксенией? Как повлияло на их взаимоотношения появление малыша?

— Честно говоря, удивлен, что вы не спросили о них раньше — мои дети сейчас всех интересуют так сильно, что журналисты сразу с них и начинают (смеется). Значит, на свет был произведен замечательный пацан! Знаете, сейчас дети появляются совершенно другими — они еще крошечные, в пеленках, а глаза уже такие сознательные. Чудесный просто мальчик родился, и взаимоотношения Максима с Ксенией, соответственно, тоже прекрасны и еще более нежны. Вы не подумайте, мне понятен  интерес к нашим детям, потому, что они оба личности. Другое дело, я очень расстраиваюсь, когда всякие глупости выдумывают и пишут, — я имею ввиду, о Ксюше. Она такой прекрасный человек, и все успевает, — и журнал возглавляет, и передачу ведет, и ездит везде постоянно с мастер-классами, лекциями и  блог ведет. Она очень хочет, чтобы люди жили лучше, и постоянно старается что-то сделать для человечества. Я был знаком с ее отцом, еще когда она была совсем ребенком. И даже подумать не мог, что она родит мне внука, и что я буду ею так гордиться. Поэтому счастливы они — и я тоже очень счастлив!