Юлия Ткачук
Team Lead Life Сегодня 
Марина Журбенко
Психолог 
54-й день войны... Так, последнее время мы отсчитываем дни. Не по календарю, не по месяцам и дням недели. Мы заметили, что многие просто перестали ориентироваться во времени и понимать, какой сегодня день. Кажется, что с 24 февраля прошел уже год. Почему так, рассказывает психолог Марина Журбенко.
В этой статье я буду опираться на опыт людей, переживших войну, а также на книги и научные статьи исследователей военной психологии. Собрала самые важные объяснения о том, почему время в период войны так сильно искажается.
Проблема времени является актуальной во многих науках. Особое внимание ей уделяет философия, физика и психология. Время очень тесно контактирует с пространством, так как они неотъемлемы друг от друга, если говорить о существовании человека "здесь и сейчас", то есть во времени и в пространстве. Различают время объективное и время субъективное. Многие ученые занимались исследованием механизма восприятия времени и пришли к выводам, что ощущение времени конкретным человеком – субъективно. Восприятие времени зависит от множества личностных характеристик: возраста (юные и зрелые), семейного положения (холостяки, женатые люди, отцы семейств), пола, образования и культуры, жизненного опыта (вступающие в жизнь и уже пожившие). Оно может мучительно долго тянуться, то ускользает, как песок сквозь пальцы.
Эффект дисторсии (искажения) особенно часто наблюдается в критических ситуациях или во время смертельной опасности для жизни и здоровья. Замедление времени связано с тем, что в новой или важной ситуации мозг начинает впитывать информацию более подробно. Проще говоря, не время замедляется, а мозг ускоряется. Например, если человеку несколько раз демонстрировать одно и то же изображение, а потом показать новое, тот будет уверен, что на это новое он смотрел дольше, чем на предыдущие. К тому же мозг потребляет больше энергии, вглядываясь в непривычную картинку. В момент возникновения опасности или в период стресса нам кажется, что все вокруг происходит будто в замедленной сьемке.
Замедление времени в критических ситуациях
Исследователи медицинского колледжа Бэйлор в Техасе изучили феномен замедления времени в критических ситуациях. Для эксперимента Дэвид Иглман, доцент нейробиологии, психиатрии и поведенческих наук, и его коллеги собрали группу добровольцев, которые согласились пережить ужас сродни страху смерти. Испытуемых сбрасывали с высоты 50 метров спиной без страховки. Разумеется, они падали на специальную сетку, которая исключала возможность серьезных травм, тем не менее, испуг участников был огромен. После первого прыжка все признались, что по ощущениям они падали гораздо дольше, чем реально длился полет. При этом каждому испытуемому казалось, что его падение длилось примерно на треть дольше, чем падение других участников эксперимента.
Как измеряется время
Субъективное время измеряется не часами, минутами и секундами, а количеством событий, заполнивших его. Время на войне течет по особым законам. Это экстремальное время, на грани жизни и смерти. А любое пограничное состояние вызывает обостренное субъективное восприятие окружающего мира. Обычное структурирование времени на прошлое, настоящее и будущее уже принципиально делится на "до", "во время" и "после войны". Большинству из нас сейчас присущи определенная романтизация довоенного прошлого и необоснованно оптимистичные надежды на послевоенное будущее. Однако, понимание того, что до окончания войны "доживут не все", диктует особое отношение ко времени.
Мечты о светлом послевоенном будущем сейчас как никогда сочетаются с прагматическим принципом "спешить жить", "не строить планов", "жить сегодняшним днем", так как в любую минуту могут убить или искалечить и тогда образ индивидуального будущего кардинально меняет содержание.
Значимость военного времени отражается не только в его субъективном восприятии каждым человеком, но и в реальной биографии человека – как время ускоренного взросления (для молодых людей и детей), приобретения важного, хотя и специфического опыта, радикального изменения жизни.
Как мы воспринимаем время во время войны
Экстремальная ситуация войны резко усиливает субъективность восприятия времени, ставит человека на "экзистенциальный рубеж" между жизнью и смертью. Проблема личностного бытия, существования человека, над которой в обычных условиях редко задумываются, на войне встает во всей практической значимости, поскольку возможность насильственной смерти, вероятность "исчезнуть без следа" оказывается чрезвычайно высокой. Поэтому восприятие личностного времени как "вместилища жизни" становится обостренным ("Сколько еще осталось?", "Как его использовать?"). Возникает потребность "успеть что-то сделать, прочувствовать, сказать, написать письмо" и т. д. Время на войне приобретает принципиально иную ценность.
В ходе самой войны "личностное время" сильно зависит от ситуации, места и условий, в которых оказывается человек, прежде всего от степени близости к самой войне (на фронте и в тылу; перед боем, в бою и после боя; в наступлении, обороне и отступлении; в госпитали, в укрытии или подвале и т. д.). Вместе с тем привычка к боевой стрессовой ситуации со временем снижает остроту переживаний экзистенциальных проблем, включая такой защитный механизм психики, как "притупление чувств", иногда ослабляя при этом даже чувство самосохранения.
Война, безусловно, изменяет и пространственный опыт большинства ее участников, которые в мирное время никогда бы не оказались в тех местах, в которых они побывали во время войны. До войны человек, как правило, живет в достаточно узком "внутреннем" пространстве (селе, городе, районе и т. п.) и редко оказывается за его пределами. Это касается и количества людей, с которыми нам приходилось взаимодействовать до и во время войны. Война вырывает его из привычного окружения и выбрасывает в широкий "внешний мир", в "другие края", хотя при этом он часто оказывается заключен в ограниченном, а порой и замкнутом пространстве. Война дает много новых ракурсов в восприятии пространства, в том числе и места, как фактора защиты или опасности, трудностей передвижения и тягот быта, как препятствия на пути к миру и возвращению домой.
Все вышеперечисленные обстоятельства доказывают, что в экстремальных ситуациях человеку кажется, что все вокруг движется очень быстро, а он сам все делает медленно. Подобное искажение происходит из-за того, что в пограничных ситуациях мы быстрее усваиваем новую и в буквальном смысле жизненно важную информацию. В это время активизируется особый участок мозга, который накапливает все впечатления, возникающие в опасной для жизни ситуации. Именно поэтому воспоминания об ужасающих событиях отличаются глубиной и яркостью. И чем больше деталей и впечатлений о ситуации сохраняется в памяти, тем более долгим кажется нам пережитый момент. Это же свойство мозга является причиной того, что взрослые и дети по-разному воспринимают течение времени. Малышу один день может казаться целым годом, потому что он переживает гораздо больше ощущений. А для взрослого человека окружающий мир в целом привычен, и, как следствие, впечатлений откладывается гораздо меньше. Именно из-за этого, чем старше мы становимся, тем быстрее пролетает время.
Пользуясь опытом людей, которые пережили войну, у нас всегда больше шансов максимально качественно структурировать свое время в период военных действий. Да, это сейчас слишком трудная задача для нас, ведь у каждого свой личный фронт. Болезни, к сожалению, не берут отпуск вовремя войны, а дети – не прекращают расти, требовать развития и еще большего внимания (в контексте гаранта безопасности от значимых взрослых). К сожалению, мы не знаем как будут развиваться события дальше, но мы все точно знаем, что нет на планете ничего постоянного. Война точно закончится и мы, к тому времени, слишком глубоко повзрослеем…
Ранее мы рассказывали, Как не сойти с ума, если нет связи с близкими, оказавшимися в зоне боевых действий.
Главные темы