Бунецкий Дмитрий
Екатерина Степаненко
редактор 
Пятидесятипятиметровые белоснежные лопасти обманчиво лениво перемалывают воздух. Негромкое "ш-ш-шух, ш-ш-шух" чередуется с уханьем, напоминающим одновременно глубоководный сонар и песни китов — турбины словно переговариваются друг с другом, меняя угол атаки "крыльев" и поворачивая гондолу навстречу потоку ветра. Издалека башня ветрогенератора кажется маленькой, но вблизи понимаешь, насколько она огромна — 94 метра высоты, 112 метров размаха лопастей, каждая из которых весит 12 тонн. Вся конструкция весит около 400 тонн, это не считая фундамента, на который уходит больше ста тонн арматуры.
Внутри башни-"тауэра" — сотрудники Ботиевской ветроэлектростанции используют английскую терминологию, как и во всем мире, чтобы не путаться в переводах — чисто, как в лаборатории. Мы поднялись по алюминиевой лестнице, предварительно предупредив охрану: здесь стоят датчики движения и открытия дверей, несанкционированный доступ пресекается в течение нескольких минут. Справа от входа — подъемник. Прямо — лестница. Слева — щит управления турбиной, рядом с ним — огнетушитель. Все это крепится на мощных магнитах — нарушать целостность башни нельзя. На лестнице и в лифте желтые крепления — для верхолазного снаряжения.
Научная фантастика. Всего двадцать человек и "умная" автоматика управляют станцией. Фото: А.Бойко
— Без снаряжения доступ наверх запрещен, — говорит Сергей Кононенко, начальник сервисной службы "Виндтех" — дочерней компании "Винд Пауэр", управляющей ВЭС. — Сотрудники раз в два года проходят тренировку. Учатся даже быстро спускаться с турбины, в которой в вакуум-пакетах находится спецоборудование, позволяющее добраться до земли на скорости 1,8 метра в секунду. Это на столб или в люк залезть можно и так, а тут — почти сто метров. Наверху сразу захочется пристегнуться.
Инструктаж, проверка снаряжения — кроме лямочного пояса со стропом надевается специальная верхолазная каска — и вверх. Подъемник ползет около шести минут, затем — метров пять лестницы. Внутри гондолы жарко и стерильно. Турбина под синим кожухом молчит. Тишина и под белой оболочкой остальных механизмов. У основания гондолы — поворотные моторы, управляющие ее движением. На крыше, ближе к лопастям, два люка. За ними — небо, в которое причудливо, словно вопреки законам физики, ввинчиваются изгибающиеся лопасти. Одну сторону закрывает огромный, высотой в два человеческих роста, радиатор. Ты словно выглядываешь из гигантского самолетного двигателя.
Параметры турбины. На экран можно вывести все две тысячи. Фото: А.Бойко
Ветер ощутимо сильнее. Находясь здесь, понимаешь, почему в США и Европе — да и у нас — ветроэнергетиков называют "ковбоями ветра": турбина словно гигантское лассо, а движения воздуха — как необузданный дикий мустанг, который становится ласковым и полезным в умелых и опытных руках. Впрочем, нам везет — сейчас лето, а значит, сильных порывов нет. "Хорошие" ветра зимой, осенью и ранней весной. Лето — пора ежегодного техобслуживания. Сотрудники станции уверяют: при ветре в 18 метров в секунду ощущения, как на корабле во время качки.
Сама станция издалека напоминает марсианскую лабораторию — синий купол, изящные изгибы здания. Перед входом — "ежики" комплектных элегазовых коммутаторов типа PASS, объединяющих силовой выключатель, разъединитель и заземлитель (обычно это три разных устройства, занимающие много места, а тут — все компактно). За станцией — пожарный водоем с системой биоочистки (там живут специальные породы карпов и толстолобиков), вертолетная площадка и сад с черешнями, абрикосами и персиками.
— Здание спроектировал известный запорожский архитектор Виктор Лукашов, — рассказывает начальник Ботиевской ВЭС Геннадий Жуков. — Мы даже получили первое место на конкурсе архитектуры промышленных объектов.
Научная лаборатория. Здание спроектировал известный архитектор и получил за него первое место! Фото: А.Бойко
Если сравнивать электростанции с жанрами фантастики, то АЭС — это ретрофутуристика, ТЭС — алхимия стимпанка. ВЭС — высокотехнологичная постсингулярная научная фантастика. Здесь нет мигающих лампочками щитов, нет огромных котлов, нет труб. В зале управления на четвертом этаже стоит огромная видеостена, на которую выведены схемы. Перед ней полукругом расположены рабочие места. На мерцающих мониторах сияют таблицы и карты. Увлажнители воздуха окутаны водяным паром. Под потолком мерно гудят кондиционеры. На станции, управляющей 65 турбинами — это один из крупнейших объектов Центральной и Восточной Европы (входит в топ-5 подобных объектов), — по штатному расписанию работает всего 21 человек. Все управляется автоматически — компьютеры турбин учитывают около 2000 разных параметров. Поэтому здесь тихо, чисто и спокойно. Причем увидеть это все может любой человек — на Ботиевскую водят бесплатные экскурсии: школьники, студенты, специалисты. Недавно привозили учеников из Белой Церкви. Единственная проблема — добираться сюда далековато.
— Мощность станции — 200 мегаватт. Это значит, что мы пять месяцев можем обеспечивать электричеством город Запорожье со всеми промышленными объектами, — уточняет Геннадий Алексеевич. — Ботиево тоже выбрано не случайно — этому предшествовали два года ветромониторинга. Были две мачты, которые замеряли скорость ветра на ста метрах. В итоге мы получили среднегодовое значение в 7,9 метра в секунду (это второй класс ветров) и поставили наиболее высокотехнологичные турбины датской компании "Вестас" (используются в 75 странах мира. — Авт.) — самые мощные и новые на 2011 год. Ветер — это будущее. На начало 2016 года суммарная мощность всех ветростанций планеты составляет 432 гигаватта — это больше, чем мощность всех атомных станций мира.
Диковинное зрелище. Коровы и высокие технологии в одном месте. Фото: А.Бойко
Чтобы хоть немного понять, насколько Ботиевская ВЭС опережает свое время, нужно неплохо разбираться в энергетике. Но даже обычному человеку понятны те новшества, которые здесь внедрены. К примеру, для оценки потенциала ветра используют мобильные лазерные системы измерения — лидары. Они заменяют громоздкие мачты, стреляют пучком света в облака и замеряют множество параметров на высоте от 30 до 200 метров. Сами турбины оснащены сверхсовременной системой диагностики, позволяющей выявлять неполадки на ранней стадии и вовремя заказывать необходимые запчасти. Кабельные линии обслуживает мобильная лаборатория, которая на 10 километрах видит повреждения с погрешностью в 5—10 сантиметров. Сама станция освещена уникальной для страны системой плазменного света, которая используется в Силиконовой долине. А система PPC — Power Plant Controller — эффективно регулирует мощность, манипулируя работой турбин, замкнутых в три кольца. Кроме того, вся ВЭС контролируется автоматизированной системой управления, которая обрабатывает до 20 тысяч сигналов, что повышает экономичность, надежность и эффективность выработки электроэнергии. Все это гарантирует бесперебойную и безопасную работу. На табло внизу можно прочесть гордую цифру — более 1300 дней без происшествий. То есть с самого открытия. И все это — только начало. В ближайших планах — построить еще Приморскую (200 мегаватт) ветроэлектростанцию и реализовать проект расширения Ботиевского энергоузла (еще 300 МВт).
— В 2014 году, 24 сентября, на территории Запорожской области был ураган, — вспоминает Жуков. — Ветер в 44 м/с, это 160 километров в час. В Мелитополе вырывало деревья, несколько крыш сорвало. Мы — выдержали. Ветропарк автоматически остановился — это происходит при скорости ветра больше 25 м/с, турбина поворачивает лопасти вдоль и работает в режиме флюгера. Потом ветер стих — мы запустились.
Работа в саду. Здесь растут персики, абрикосы и черешни. Фото: А.Бойко
Так же автоматика справляется и с другими проблемами — к примеру, с обледенением (такое было раз или два). Турбина "чувствует" изменения в аэродинамике, стопорится и сигнализирует о проблеме.
Но главный сюрприз Ботиевская ВЭС преподнесла, когда мы решили прогуляться между "ветряками" пешком. Чистый морской воздух, по обе стороны крепкой и ровной бетонки (дороги соединяют все турбины) раскинулись поля — пшеница, горох, подсолнухи. У лесопосадок — таблички, запрещающие охоту: все животные и пернатые находятся под защитой станции. Стрелять тут нельзя — можно повредить оборудование. Запрет поддержали села, на территории которых стоят турбины — Ботиево и Приморский Посад. Так что, говорят на станции, вокруг теперь практически заповедник.
Проходя первый "ветряк", замечаю впереди движение: на дорогу выскакивает заяц. Садится прямо у башни, косит на нас левым глазом. Перебегает на центр бетонки, садится поудобнее: позирует. Мы подходим ближе, он лениво поворачивается задом — и стартует, устремляясь к горизонту.
Лисье семейство не боится. Фото: А.Бойко
Спустя метров пятьдесят появляются еще три точки. Подходим ближе — и встречаем семейство лис, мать и двух лисят-подростков. Они какое-то время бегут навстречу, подбегая то к одной, то ко второй обочине. Садятся. Смотрят на нас, как будто пытаясь согнать с дороги, затем возмущенно тявкают и скрываются в подсолнухах.
На обратном пути на дороге находим тарантула. Он невозмутимо рассматривает мир восемью глазами и даже не реагирует на гигантов-людей.
И это не считая птиц — куропаток, гусей, пеганок, каких-то ястребиных, диких голубей, чаек, ворон, сорок, соек, воробьев. Словно не на электростанции находишься, а в зоопарке на фотоохоте. Пеганки, к слову, вообще наглые: они собираются семействами по 10 пар, выгоняют из нор лис и живут там, высиживают потомство. Людей местное зверье не боится, убегать не спешит, знает, что ничего плохого с ними не сделают.
Мы уходим к станции, наблюдая, как темнеет небо и на гондолах белые огни сменяются красными, превращая 30 гектаров земли в потрясающую иллюминацию ветропарка, где дыхание воздуха превращается в чистую энергию.
НАЧАЛЬНИК СТАНЦИИ: ПОДПОЛКОВНИК, АВИАИНЖЕНЕР, ЭНЕРГЕТИК
Начальник станции — уникальный. Геннадий Алексеевич Жуков — авиаинженер. Закончил Рижское высшее авиационно-инженерное училище в 1985 году, служил в Одесской области, Миргороде, Виннице. Воинское звание — подполковник.
— В 2002 году уволился из армии и работал на Запорожском авиаремонтном восемь лет, ушел оттуда с должности заместителя главного инженера. Бывал на авиашоу во всем мире, в Англии, где наш летчик занял первое место. В Словакии пришлось поднимать "русских витязей", которые сели без шасси, — рассказывает Жуков. — Самолет стоял на пересечении полос аэропорта в Братиславе, его хотели столкнуть, но мы за два часа справились. В 2002 году принимал участие в расследовании Скниловской трагедии, выводил данные "черного ящика". В 2005 году расследовал катастрофу Су-27 на территории Литвы. Бывал в Анголе, Эритрее, Китае. Вместе с проданными в США украинскими Су-27 работал в Иллинойсе. Год — на гарантийном обслуживании, потом еще несколько лет. Вернувшись в Украину заинтересовался ветроэнергетикой — очень много общего с авиацией. Сначала послал резюме в "Вестас", а потом начал искать, кто занимается ВЭС, и попал в ДТЭК. Работаю здесь с 12.12.12, — улыбается он.
Геннадий Алексеевич Жуков. Фото: А.Бойко
Главные темы